Галина Полынская: Ядовитый детектив

– Все, пришли уже.

Мы свернули во дворик, там сиротливо жалось сооружение, размером чуть больше гаража, надпись при входе гласила: «Кафе-бар „Констанция“.»

– О-о-о! И как только ты раскопала такое шикарное заведение?

– Там вкусно и недорого.

В крошечном зальчике вместилось четыре столика и барная стойка. Посетителей кроме нас не оказалось. Я уселась за столик, а Тая отправилась к печальному бармену делать заказ. Перед глазами на мгновение возникла птичья голова, и я быстренько переключила мысли на другую неприятную тему – нового шефа. Тая принесла кофе, бутерброды, пару пирожных.

– Давай, Сенка, выговаривайся, я ж вижу, тебя так и распирает.

– Еще бы. Ты представляешь, этот трижды разведенный неврастеник должно быть решил вывести «Неопознанный труп» на мировой рынок прессы и отхватить какую-нибудь Пулитцеровскую премию! Ему показалось мало бреда об аномальных явлениях, он решил еще и криминал приплести, будем кровавые гадости описывать, причем, псих требует реальных репортажей с цветными фотографиями. Да если я поеду снимать какую-нибудь кровяную драму и увижу «пострадавшего, со следами насилия на лице и теле», я ж рядом брякнусь, одним трупом больше станет.

– Да ладно тебе, это он по началу зверствует, а потом перебесится, успокоится, и будете свою чушь про инопланетян и вампиров писать, как писали, чинно и благородно.

– Хотелось бы верить.

Но он не перебесился. Гадкий начальник с отвратительным ф. и.о. Конякин Станислав Станиславович продолжал зверствовать. Самое невинное опоздание вызывало у него нервный тик по всему лицу, любимое занятие коллектива – перекуры, он ненавидел и всячески пытался пресечь, а уход домой пораньше минут на десять, вообще рассматривался, как должностное преступление. Коллектив мучался и страдал, страдал и мучался. У меня же такое насилие вообще отшибло все вдохновение, и статья о снежных людях загнулась в зачаточной стадии.

– Так! – от этого визгливого восклицания всех подбросило. Шеф выскочил на середину кабинета и заметался по кругу. Кипучая творческая энергия не давала ему стоять на одном месте, посему Конякин постоянно бегал, двигался, шевелился, чем безумно всех раздражал.

– Что с тобой вчера было, Сена?!

Он в упор уставился на меня горящими глазами, под таким рентгеном соврать захочешь – не сможешь.

– Мне в стол подбросили птичью голову, – нехотя ответила я, и весь наш бравый коллектив немедленно побросал все свои дела, и развернулся ко мне, шевеля ушами от внимания.

– Кто подбросил?

– Не знаю.

– Напиши об этом!

– Не буду, – пошла я напролом, не так уж сильно я дорожу этой восхитительной работой!

Столько нынче желтых помоечных газетенок развелось! Куда-нибудь приткнусь! Не пропаду!

– Не буду я писать про эту гадость! Как вспомню, так тошнит!

– Так! – С. С. закружился, окидывая пламенеющим взором молчаливый коллектив. – А кого не тошнит написать об этом и получить дополнительный гонорар?

– Меня! – выпалили все, включая художника.

Ну, надо же, с какими предателями работать приходится.

– А ты, – подскочил антихрист к моему столу, – поедешь делать криминальный репортаж! Фотоаппарат я тебе дам! И диктофон!

– А… а… а…

– Или пиши заявление об уходе!

– А… куда и когда, хотела я спросить.

– Жена с любовницей мужика пристукнули.

– А любовница чья? – демонстрировала я мгновенное вникание в ситуацию.

– Мужика, разумеется, не жены же!

– А жена чья?

– Тоже мужика!! Что не понятного-то а?!

– Все понятно, все ясно! Куда ехать?

– К покойнику домой, любовница в следственном изоляторе, жена дома под подписку о невыезде, ей пока никаких обвинений не предъявляли. Поезжай, поговори с ней, проведи журналистское расследование.

Я из последних сил сохраняла пристойное выражение лица. Журналистское расследование… господи, ужас-то какой! Я ж ничего в этом не смыслю!

Конякин снабдил меня допотопным фотоаппаратом-мыльницей, не менее древним диктофоном, обрадовал, что фотопленку я буду покупать на свои деньги, накарябал адрес вдовы-убийцы, и выкинул за порог редакции. Униженная и оскорбленная я поплелась домой, и сразу же позвонила Тае.

– Я слушаю! – важно ответила она, вместо привычного «алло».

– Чего это ты? – удивилась я.

– А, Сенка, привет. Просто мне один молодой человек должен позвонить…

– Да-а-а? Где ты его взяла?

– В метро познакомились.

– Катимся все ниже и ниже?