Дарья Донцова - Клетчатая зебра

– Какие претензии она тебе предъявляет? – удивилась я.

Валера протяжно вздохнул:

– Я спортом занимался, до мастера дошел. Ну ел кое-какую химию. Так ее все употребляют. Но Галка теперь уверена: тройня – результат тех таблеток.

– Думаю, она не права, – попыталась я утешить многодетного родителя, – я слышала, что многоплодность передается по линии матери.

– Да и фиг бы с этим, они уже на свет выползли! – простонал Овсянкин. – Только каждому бутылку подай, соску, одежку… Лады, я побежал!

– Удачи тебе, и встретимся вечером, – я завершила беседу на оптимистичной ноте.

Не успел Валера отсоединиться, как я, наплевав на раннее время, набрала телефон Киры Медведевой.

– Кто там? – хрипло спросила подруга.

– Даша Васильева, – чуть не лопнув от нетерпения, ответила я.

– Господи, сколько времени? – испугалась подруга.

– Скоро девять, – отрапортовала я.

– Утра?

– Ага, – подтвердила я.

– Фу, – выдохнула в облегчением Кира. – Какой месяц сегодня?

– Июнь, – терпеливо ответила я. – Год назвать?

– Это я сама помню. Ох, моя спина! – закряхтела подруга.

– Радикулит? Хочешь, привезу пояс, связанный из шерсти пуделихи Черри? – предложила я. – Потрясающая штука!

– Каблуки виноваты, – сипела Кира. – Побегай-ка двенадцать часов на ходулях…

– Надень балетки! – я тут же нашла решение проблемы.

– Нельзя, редактор по гостям лицо программы, – чуть бодрее сказала Медведева. – Остальные могут в грязных джинсах и кроссовках росомахами по коридорам рассекать, а я в костюме с узкой юбкой и на шпильках. Чего тебе надо?

– Расскажи мне о Бусыгине, – попросила я.

Кира помолчала, затем переспросила:

– О ком?

– Бусыгине Киме Ефимовиче.

Из трубки послышалось бульканье, треск, хруст и веселое чавканье. Кира в процессе беседы со мной не только полностью проснулась, но и дошла до кухни, где сейчас наливает себе чай и, похоже, лакомится своими любимыми ореховыми вафлями.

– Слышь, Васильева, – с набитым ртом произнесла подруга, – я девушка молодая, одинокая, пользуюсь сногсшибательным успехом у мужчин и не люблю длительные связи. Если жить с мужиком больше трех месяцев, забудешь про роматнику, начнется бытовуха. Уж извини, я фамилии не всех своих бойфрендов помню. Про Бусыгина ничего не скажу, может, мы и встречались когда-то. Мне не первый год тридцать, иногда склероз прошибает. Но вот имечко Ким Ефимович я точно бы запомнила. Не знаю такого.

– Это не твой бывший любовник. Вообще-то ему по паспорту больше девяноста лет.

– Ой, это точно не мой, – еще пуще зачавкала Кира. – Дедуськами я не увлекаюсь, люблю кадры помоложе. Вот, например…

– Ты пригласила Кима Ефимовича на передачу, – пресекла я ее желание пооткровенничать.

– И что? – хмыкнула Медведева.

– Бусыгину выписали пропуск.

– Ну?

– Ты его знаешь, раз оформила человеку документ на вход в студию!

Кира вздохнула:

– Васильева! Мы гоним по три программы в день, режиссер змею родит, если на зрительских скамейках останется хоть одно пустое место! Прикинь, сколько разрешений на вход я подмахиваю!

– С Бусыгиным была странность, – не успокаивалась я.

– И какая?

– Ему больше девяноста лет! – напомнила я.

– Ну… бывает, – элегически ответила Кира. – Если у нас затык, я черту буду рада.

– Думаю, Ким Ефимович и знать не знал, что приглашен на съемку, его паспорт использовал другой человек.

– За фигом ему паспорт? – искренне удивилась Медведева.

Терпение меня покинуло.

– Пора бы тебе проснуться! Бусыгин прошел в телецентр.

– И чего?

– На съемку! Как он туда без документа попал?

– Не вижу проблемы. Паспорт на входе не нужен, зрителям раздают приглашения, они его ментам показывают и добро пожаловать.

– Но мне сказали, что на Кима Ефимовича выписывали пропуск в бюро! – удивилась я.

– Случается, – равнодушно откликнулась Кира. – Скажем, гостей не хватило, или кто-то из своих просит приятеля посадить. Тысяча причин найдется!

– Заявку ты составляла, – не успокаивалась я.

– Слушай, я порой не помню, какой на дворе день недели и месяц, – заржала Кирка, – а ты хочешь, чтобы я какую-то ерунду вспомнила. Подмахнула бумажонку и не посмотрела.

– То есть как не посмотрела? – растерялась я.

– Очень просто, – зевнула Медведева. – Я работаю в дурдоме, на мне не только стадо в студии, но и випы, кручусь бешеным тараканом, простой народ надо усадить, звезд ублажить. Первых много, но они идиоты, вторых мало, зато с капризами. Кто-то не пришел, или, наоборот, три толпы приперлись. И кто-нибудь цидульку сует со словами: «Кира, подпиши заяву на пропуск, мой дядя приехал из деревни Гадюкино, ему охота посмотреть изнутри, как шоу делают, и в зрителях посидеть». И что я, по-твоему, буду разбираться, какой дядя, чей дядя, зачем дядя?