Дарья Донцова - Клетчатая зебра

Домой я прибыла в состоянии тряпки, хорошо пожеванной коровой. Швырнув коробку, присланную Ласкиным, на кухонный стол, я побежала в ванную, провалялась почти час в пене, слегка пришла в себя, нацепила халат и пошла пить чай. Первое, что бросилось на кухне в глаза, – завернутая в коричневую бумагу посылка от Кирилла.

Вероятно, самым верным решением было выкинуть ее в помойное ведро. Ну во что превратилась тушка утки, которая много часов тряслась в поезде, а затем почти сутки валялась у Анны Сергеевны? Но я подавила порыв и решила развернуть презент, вот увижу испорченную птичку, тогда со спокойной совестью и избавлюсь от нее.

Под бумагой и в самом деле оказалась обувная коробка. На всякий случай задержав дыхание, я приподняла крышку и вместо покрытых пупырчатой кожей утиных ножек увидела… живую белую мышь.

Я не боюсь грызунов, но изумление оказалось слишком велико, руки машинально опустили на место кусок картона. Я потерла кулаками глаза и повторила попытку. Мышь с огромным интересом посмотрела на меня, а потом запищала, несчастному созданию явно хотелось есть и пить.

Спустя полчаса я отыскала в кладовке удобный домик, в котором некогда жила наша ручная крыса, посадила в него нового жильца, налила в поилку минералки без газа, сунула в мисочку немного сыра и позвонила Кириллу.

– Мышь? – заорал Ласкин. – Ты гонишь!

– Нет, беленькая милашка, – ответила я.

– Я отправлял утку! – взвыл Кирилл.

– Ты ничего не перепутал?

– По-твоему, я дебил, – загремел приятель, – не способен утку от грызуна отличить?

– Может, ты собирал передачу после того, как выпил пива? – осторожно предположила я. – Скажем, пару бутылочек.

– Я и от трех бочек не опьянею, – огрызнулся Кирилл. – Бабке отдал потрошеную утку!

– А приехала мышь, – резюмировала я. – Живая.

– Ща разберусь, – пообещал Ласкин и отсоединился.

Я в глубокой задумчивости стала наблюдать за мышкой, которой, похоже, очень понравился пластмассовый замок. Если Ласкин и в самом деле ничего не перепутал, то каким образом в коробке очутилось очаровательное создание? И куда исчезла уточка?

Нет, я вполне довольна рокировкой, но мне просто интересно. Получив от Анны Сергеевны передачу, я нигде не оставляла сумку, даже в момент моего въезда в трубу томографа поклажа находилась на каталке, в ногах у хозяйки.

Не успела последняя мысль влететь в голову, как на меня, в который уже раз за сегодняшний, слишком наполненный событиями день, напал ужас. Томограф что-то излучает. Извините, я ничего не понимаю в физике-химии-математике, но знаю, что всяческие рентгены пагубно влияют на организм. Утка превратилась в мышь! А что будет со мной?

Со скоростью пули я кинулась в ванную и стала, изгибаясь во все стороны, себя рассматривать. Уши не приобрели треугольную форму и не покрылись шерстью, пониже спины не отрос хвост, лицо не трансформировалось в морду гоблина. На душе стало спокойнее, и я пошла спать, не забыв набросить на мышиный домик темное покрывало.

Утром меня оторвал от кофе звонок Алины Хоменко.

– Смерть Ирины Савельевой ненасильственная, – сухо сказала эксперт. – Знаю, что девочка тебе не посторонняя, поэтому и сообщаю новость.

– Бедняжка скончалась сама? – уточнила я. – И по какой же причине?

– Если излагать суть дела простым, доступным тебе языком, то у Савельевой в мозгу лопнул сосуд. Собственно, как я и предполагала, – заявила Хоменко. – Девочке стало плохо от алкоголя, которого, кстати, она выпила немного, я бы сказала, пару коктейлей. Но ее организму и этого хватило.

– Иру погубила выпивка? – удивилась я.

– Ее тошнило, – терпеливо объяснила Алина, – сосуд и не выдержал. Про булимию слышала?

– Она-то тут при чем? – еще больше удивилась я.

– Больные наедаются до отвала, а потом у них открывается сильная рвота, при которой у булимиков случаются инсульты, – уточнила Хоменко. – А еще возможен разрыв пищевода.

– Ирина страдала булимией? – растерялась я.

– Нет, ее просто вывернуло наизнанку, организм так отреагировал на алкоголь, вот сосуд от напряжения и лопнул. Короче, никаких сюрпризов. Тело выдадут родителям, уголовного дела открывать не будут – причины нет. Жаль подростка, но все мы смертны, – без особых эмоций завершила беседу Алина.

Я обессиленно опустилась на диван, происходившее казалось сном. Нужно было ехать в больницу к Вере, а еще связаться с Андреем, ему понадобится моя помощь. Но сил даже шевелиться не нашлось, в голове вертелись мысли, от которых вчера я отмахнулась.