Вера Иванова - Флешка для звезды

Парни принялись знакомиться, о чем-то заговорили, а потом вдруг Леха обернулся и бросил острый взгляд в нашу сторону.

От неожиданности я чуть не выронила ручку и в испуге замерла – узнал или нет?

Не узнал...

От сердца отлегло, и в то же время кольнула обида – мог бы и узнать! Смешно. Как будто я сама не маскировалась все утро!

Лехин взгляд равнодушно скользнул по мне, переместился на Танюсика, чуть-чуть задержался...

Подруга вдруг замолчала на полуслове, порозовела и поправила блузку.

Но тут раздался звонок, вошла наша классная, учительница литературы Мария Игоревна, и началась обычная школьная жизнь.

Но я жила уже по другим законам. Ничего обычного в мире не осталось. Все переливалось и искрилось – как на солнечном берегу где-нибудь в Сочи в разгар сезона. Или ночью во время салюта на День Победы.

Мы с Лехой учимся в одном классе!

Я смогу видеть его каждый день!

Вот и сейчас я целый урок украдкой смотрела на него – и узнавала много нового.

Я обнаружила, что у него не только глаза разные, но и уши. Правое, маленькое и аккуратное, плотно прилегало к голове и было ухо как ухо. Зато левое было совсем другим. Все завитки и впадинки в нем перепутались, как будто его вывернули наизнанку. Смешное ухо было похоже на инопланетянина, который перепутал планеты и приземлился на Лехину голову.

Интересно, каково это – жить с инопланетянином на голове?

Ресницы у человека с ухом-пришельцем были длинными и пушистыми, волосы – темно-каштановыми с золотистым отливом, а левая щека то и дело краснела – особенно после того, как он оборачивался, чтобы бросить очередной взгляд в нашу сторону. Это случалось довольно часто, и я едва успевала опустить глаза, чтобы не пересечься взглядами. В такие моменты я боковым зрением замечала, что и Танюсик тоже краснеет и вздыхает – все симптомы взаимной любовной лихорадки были налицо. Мне сразу становилось так паршиво, что хотелось уткнуться носом в подушку и тихо плакать.

Однако подушки под рукой не было, набегавшие на солнце тучи быстро проходили, и небо моей любви снова прояснялось. Я вдруг поняла, что летаю так высоко, что всякие мелкие чувства вроде ревности, зависти, обиды остались где-то далеко внизу. Наоборот, в какой-то момент я так порадовалась за Танюсика, что глаза защипало от слез. Ведь я понимала ее, как никто другой! Такое чудо, как Леха, не могло быть только моим единоличным достоянием. Это было бы нечестно по отношению к другим девчонкам – тем, кому он вдруг стал бы нужен так же сильно, как и мне. А такое обязательно должно было случиться – ведь парня привлекательнее Лехи я в жизни еще не встречала.

Не знаю, что в этот день подумали обо мне учителя и одноклассники. Я никого не слушала, не отвечала на вопросы, не выходила к доске. Наверное, спасло то, что вокруг моей скромной персоны витал ареол «звездности» – слухи о наших с Танюсиком подвигах и знаменитых друзьях будоражили школу. Но даже если бы учителя и начали принимать меры, мне было бы все равно – как ребенку, которому неожиданно подарили игрушку, о которой он долго и страстно мечтал. Когда у тебя есть т а к о е, все беды жизни кажутся пустыми и несущественными.

Но не только я, похоже, заметила «любовную заразу» – на последней парте среднего ряда тяжело вздыхал Брыкало. Спрятав руки под парту, он перебирал кнопки мобильника – и нетрудно было догадаться, кому адресованы его сообщения. Танюсиков телефон под тетрадкой то и дело вибрировал, но она не читала и не отвечала, а только ругалась сквозь зубы. (У Марии Игоревны было хорошее настроение, и она забыла про мобильники.)

Просьба, которую я ожидала весь день, последовала после уроков. Подруга попросила переслать вечером по электронной почте фотографию Лехи. Я согласилась – к этому моменту у меня было уже с десяток новых снимков.

Но Танюсик этим не удовлетворилась. Решив вопрос с фотографиями, она пристала ко мне как репейник:

– А ну-ка рассказывай, откуда ты его знаешь?

– О чем ты?

– Та, первая фотография. Она была у тебя еще до того, как Леха пришел в класс.

– Ах, это...

Я колебалась совсем недолго. В конце концов, мне самой не терпелось обсудить с Танюсиком вчерашние приключения.

История вышла действительно захватывающей. Подруга слушала затаив дыхание. Я умолчала только об одном – о самом главном – о своих чувствах. Этим я не хотела делиться ни с кем, даже с самыми близкими.

– И он тебя не узнал? – не переставала удивляться Тычинка, когда я закончила рассказ.