Дарья Калинина - Третья степень близости

– Все! – произнес капитан и для пущей видимости грохнул кулаком по столу. – Все!

– Что – все?

– Допрыгалась ты, красавица!

– Что?

– Дело на тебя заводить будем! На тебя и на твоего дружка!

– Мы же уже говорили, мы не поджигали…

– А не про поджог речь пойдет!

– А про что же?

– А то ты не знаешь? – скривился участковый.

– Нет…

– Ну, так я тебя просвещу! Я не гордый! Должность у меня такая… просветительская! – И, резко вскочив со своего места, участковый завопил: – Признавайся, мерзавка, за что вы его убили?

От удивления у всех трех девушек дружно отвисли челюсти. А забившийся в угол сторож затрясся с головы до ног.

– У-уб-били?! – заикалась Викуля не столько от страха, сколько от удивления. – Кого убили? И кто?

– Ты и твой женишок! Убили, а потом сожгли! Вместе с магазином! Вот оно что! Как же я сразу-то не догадался! Это же вы улики таким образом пытались скрыть!

– Какие улики?

– Тело!

Разговор стал напоминать подругам бред сумасшедшего. Они с тревогой взглянули на участкового. Трезв ли он? Здоров ли он? Вроде бы участковый не производил впечатления больного человека. И пьян не был! Так что же с ним такое?

Истина выяснилась не сразу. Участковый как мог сопротивлялся и ничего не говорил. Только сыпал какими-то одному ему понятными обвинениями. Но постепенно подруги все же поняли суть его речей. Пожар в магазине было далеко не самым худшим, в чем могли обвинить Викулю и ее Лешку. Помимо пожара и вероятного поджога, на пепелище был обнаружен труп мужчины с травмой головы, которую он никак не мог получить во время пожара, так как нашли его в подвальном помещении, почти не тронутом огнем. Он мог там задохнуться от дыма, но проломить себе голову чем-то тяжелым не сумел бы никак.

Кто такой этот пострадавший и что ему понадобилось среди ночи в пустом магазине – никто сказать не мог.

– А ты что молчишь, труба иерихонская? – напал участковый на сторожа. – Что молчишь? Кого ты в магазин впустил? Что это был за человек? Кто его убил?! Ты?! Нет? А кто? Она? Женишок ейный?

Разговор пошел по второму кругу. С той лишь разницей, что теперь Викулю и ее Лешку обвиняли уже не просто в поджоге, а в поджоге и убийстве. А это, согласитесь, большая разница!

– Послушайте! – то ли в десятый, то ли в двадцатый, а может быть, даже и в сотый раз произнесла Кира. – Товарищ капитан, мы же вам сказали, что Вика и ее жених провели ночь под нашим кровом. Они никуда не ходили, никого не убивали и ничего не поджигали. Они были с нами! Если хотите обвинить их, обвиняйте и нас тоже!

Судя по выражению глаз капитана, он с удовольствием бы это сделал. Но, при всей своей тяге к наградам, новому званию и славе, он понимал, что столько преступников, пойманных им за один раз, – это все-таки чересчур. Начальство ни за что не поверит в такую предприимчивость своего подчиненного. Но капитан не сдавался.

– В каком часу эти двое пришли к вам? В одиннадцать? Очень хорошо!

– Что хорошо?

– Они совершили убийство раньше! Убили и спрятали тело в подвале.

– А поджог?

– А потом их сообщник поджег вверенное его заботам помещение.

– Зачем?

– Чтобы помочь сообщникам замести следы.

Что-то такое во всей этой версии было, потому что участковый никак не хотел от нее отказываться. Подруги отчасти его понимали. Куда легче обвинять уже готовых подозреваемых, чем мотаться, копать, искать кого-то еще. И зачем искать? Вот же, есть Викуля! Чем не преступница? Рост – гренадерский. Сила в руках – немалая. Такая кому хошь голову запросто проломит.

Вот только бы узнать, кто тот мужик, на которого – предположительно – напала Викуля в подвале старого магазина? Что его связывало с этим местом?

На этот вопрос подруги получили ответ лишь к утру. В отделении появился Таракан в обществе какого-то совсем уж сморщенного гриба – годков девяноста, никак не меньше, приволакивавшего при ходьбе одну ногу и страдавшего такой одышкой, что казалось, в помещении возник сквозняк.

Таракан вошел и, глядя на подруг, спокойно произнес:

– Вставайте, девочки, поедемте домой.

– Куда это домой? – воспротивился капитан, вскочив со своего стула. – Они все задержанные! По подозрению в преступном сговоре с целью поджога и убийства!

– Я забираю их под свою личную ответственность.

– Никак не могу!

– Девушки ни в чем не виноваты!

– Это вы так говорите! А следствие располагает иными версиями. Они – преступницы! Убийцы!

И вот тут Таракан не выдержал: