Валентина Андреева - Крестовый поход в лабиринт

– Ее хранить было негде, – зевнула я. – Искусственный отбор на лежкость.

– Да вы что, Мария Ивановна! Такие фильмы вообще вредно смотреть, – отрезала Наташка. – Они рождают в душе отвращение к колхозам и коммунизму. Сами знаете, чем это кончилось. Иришка, подъем! Мне надо… кровать переставить. Из одной геопатогенной зоны в другую. Не геопатогенную.

Подруга набычилась, готовясь отразить любые мои возражения. Я молчала.

– Да уж иди, Ирочка. Чего тут меня караулить. Наташа, наверное, опять ужасняк смотрела. Только долго не засиживайся, я ведь тоже своего рода ужасняк смотрю.

Пожелав бабуле спокойной ночи, Наташка стала напяливать свои розовые галоши – предмет зависти местных лягушат, ошиблась ногами, грохнула об пол фонарь и тихо обругала темную ночь, перегоревшую в нашем коридоре лампочку и себя бестолковку за выведенное из строя карманное светило.

– Блин, ну как назло! – ворчала она, пытаясь ухватить носок, из солидарности слетевший вместе с галошей. – Ромка прибыл. Так что повод для посиделок меняется. Голубцы он сметелил и за нас тоже. Подожди… Дай руку, могу и навернуться с вашего крыльца. Все бы ничего – лететь далеко.

Я нашарила рукой выключатель, и крыльцо озарилось ровным светом, сгустив окружающую темноту. Хотя «темнота» была относительной. При такой-то луне!

Очередной раз напялив галоши не на ту ногу, Наташка помянула нечистую силу и решила больше не переобуваться.

За минувшую неделю Ромик немного переменился. Бесспорно похудел, но выглядел достаточно спокойным. Может, после Наташкиных голубцов?

– Не волнуйтесь, – криво усмехнулся он, – завтра утром я уйду.

– Как хочешь…

Если бы парень знал, с каким трудом мне дается равнодушие! Не приведи господи, сорвется и удерет.

– Если тебе нравится бегство в никуда – беги. Только лучше с этим притормозить и поразмыслить. Не все люди враги. В первую очередь, я имею в виду твоих родственников.

Ромик едва заметно усмехнулся. Все-таки он очень похож на своего отца. Испанская кровь дала себя знать и через поколение. Я нахмурилась:

– Мне кажется, ты просто трусишь. Боишься считать себя предателем. Жаль, что из-за этого пострадали невиновные. Разумеется, легче всего ненавидеть всех оптом, но ведь тебе придется с этим жить дальше. Так и будешь прятаться?

– Что вы все говорите загадками?

Ромик на меня не смотрел. С одержимостью увлеченного своей работой скульптора лепил из хлебного мякиша кубик.

– Честно говоря, не знаю… – я вспомнила Наташкины слова, – …на какой «козе» и с какой стороны к тебе подъехать. Начнем с того, что мы с Натальей Николаевной слегка приврали. Извини, пожалуйста. Во всей этой истории мы замешаны случайно. Я клянусь тебе…

Оглядевшись вокруг, не нашла ничего подходящего, на чем можно было бы поклясться, поэтому театральным жестом приложила руку к сердцу:

– …до момента обнаружения Галины Андреевны Антиповой в лифте, мы никогда прежде ее не видели, а твою маму и подавно. И до недавних пор не знали, что ты и твоя мама состоите… состояли в родстве со Светланой Владимировной Осиповой, по просьбе которой приехали к ней домой, чтобы взять необходимые ей вещи. Если бы не жуткие страдания раненой Галины по поводу того, что на даче ребенок без присмотра, вряд ли вообще с тобой познакомились. Мы верим, что ты никого не убивал, но и тебя тоже никто убивать не собирается. А теперь ближе к неприятным событиям. В ту злополучную пятницу после отъезда твоей мамы со своим другом на отдых тебе позвонила Галина и сообщила, что может немного задержаться в Москве, строго-настрого наказав не строить планы организации вечеринки с друзьями. Наверное, ты всегда славился гостеприимством, поэтому, несмотря на запрет, все-таки ее организовал. Следовательно, был уверен в безнаказанности, иными словами, в том, что Галина не приедет. Какое предельное время для своего приезда она указала?

– Шесть вечера. И голос у нее был какой-то странный. Не испуганный, а как бы это сказать… Очень отрывистый, сосредоточенный, что ли. Она предупредила, если случится невозможное, то есть ей до шести не удастся приехать, мне лучше переночевать у кого-нибудь из ребят. Еще сказала, чтобы особо не беспокоился, она постарается дозвониться до Брускова Алексея Ивановича. Это… – Ромик помедлил, – …один охранник, они с Галиной были в хороших отношениях. Я потом, после шести, сам ей много раз звонил, но ее мобильник не отвечал.

– А зачем гулянку устроил? – строго спросила Наташка.