Елена Логунова - Красота спасет мымр

В данный момент на экране клубились разнообразные зомби в несвежих одеждах, при виде которых у аккуратной старушки возникало желание переключиться на один из центральных каналов, чтобы порадовать взгляд безупречной белизной белья из рекламы стирального порошка.

Впрочем, терпеть осталось недолго, неопрятное кино уже заканчивалось. После сложных перипетий и опасных приключений герой фильма кстати подвернувшимся огнеметом испепелил почти всех восставших мертвецов, и в наполненном дымом и копотью воздухе уже чувствовалась близость хэппи-энда. Правда, ее слегка омрачало своеобычное коварство голливудского режиссера, оставившего зацепочку для съемок продолжения ужастика: тот самый одноглазый зомби, прикованный за ногу к стене средневекового подземелья и потому опоздавший к массовой «раздаче» под огнемет, на фоне титров ожесточенно пилил свои оковы древним зазубренным мечом. Меч был явно чей-то чужой, потому что одноглазый зомби вообще-то был чернокожим американцем и приблудился к старинному замку в составе группы соотечественных туристов еще в самом начале фильма.

Дождавшись, пока работящий афроамериканский зомби перепилит свои кандалы и зловещим хохотом возвестит неминуемое появление блокбастера «Возвращение живых мертвецов-6», баба Глаша выключила видик, осторожно переставила доску с тестом со своих коленок на журнальный столик, взяла скалку и приподнялась в кресле, да так и застыла в этой неудобной позе. Не по годам чуткий слух бабушки уловил натужный скрежет ножовки по металлу, доносящийся из-под земли!

Старуха вопросительно глянула на темный экран, встала на ноги и ощутила легкую дрожь в коленках.

– Ерунда какая-то! – произнесла баба Глаша. – Это же плотник работает, Иван Трофимович!

Тем не менее она поплелась в прихожую, а оттуда – на лестничную площадку, к соседской двери.

– Тук-тук! – благовоспитанно сказала баба Глаша, открывая дверь и просовывая голову в прихожую. – Кто тут есть?

– А-а-а! – придушенный стон раздался из похожей на могилку длинной ямы.

Доски затряслись, и из-под них, кряхтя и стеная, полез совершенно неузнаваемый плотник. Под гнетом досок он весь как-то сплющился и слежался, напрочь утратив всякую грацию и приобретя в результате одеревенения членов пугающее сходство с восставшим мертвецом.

– Ой!

Баба Глаша поспешно захлопнула дверь и одним лихим прыжком переместилась в свою прихожую.

– Чертов домкрат! – с чувством прорыдал в чужой квартире зомбированный плотник.

За шумом крови в ушах и грохотом отчаянно бьющегося сердца баба Глаша не разобрала слов, но страдальческую интонацию этой фразы уловила и содрогнулась.

Вручную вытянув из ямы затекшие ноги, Иван Трофимович отполз подальше и прямо посреди коридора наткнулся на стаканчик с прозрачной жидкостью. Мучимый, в числе прочего, жаждой, плотник не раздумывая схватил стаканчик и одним махом проглотил двести граммов чистого спирта.

– О-йе! – выкатив глаза, выдохнул Иван Трофимович.

Ровно три секунды он ошеломленно таращился в расплывающуюся перед глазами стену, а потом икнул и мягко лег на спину.

В этот момент в соседней квартире баба Глаша напряженно кричала в телефонную трубку:

– Даня, сынок! У меня тут зомби!

– Что у тебя? – переспросил Даниил Петрович, подумав, что его неугомонная мамаша придумала себе какую-то новую болезнь.

– Зомби у меня!

– Примите пенталгин, – не разобравшись, посоветовала супруга Даниила Петровича Нина.

– Какой пенталгин, ты в уме? Тут из-под пола оживший мертвец вылез! – рявкнула баба Глаша.

– Мать, ты Степкины кассеты смотрела? Кино про зомби? – догадался Даниил Петрович. – Ну, вы с ним пара дураков, старый да малый!

– Говорила я вам, не давайте бабке видик, у нее и так возраст критический: шаг вправо, шаг влево – маразм! – злорадно прозудела противная Нинка.

– Сама ты дура! – сердито бросила баба Глаша и в сердцах криво шмякнула трубку на рычаг.

Трубка протестующе загудела, бабка ее поправила, крякнула и смущенно подумала, что и впрямь слегка опростоволосилась. Зомби ей примерещился, дуре старой!

– Да это, небось, плотник-то и был! – сама себе укоризненно сказала баба Глаша.

Она открыла дверь на лестницу и прислушалась. У соседей было тихо. Баба Глаша решительно поправила головной платок, снова толкнула чужую дверь и надолго застыла на пороге, всматриваясь в черный провал пустой ямы и прислушиваясь к доносящимся из глубины квартиры звукам.