Елена Логунова - Красота спасет мымр

– Пожалуйста, не надо на меня так смотреть! – оператор перестал улыбаться, поежился и потер лоб.

– Они поделили последний кусок пиццы! – с легким завыванием возвестила Ирка.

– Что она хочет этим сказать? – тревожным шепотом спросил меня Ромашка, видимо, полагая, что пророчество нуждается в толковании.

– Дураку понятно, что! – вскричала сивилла нормальным человеческим голосом с легким оттенком бешенства.

– Среди нас дураков нет! – обиделся Вадик.

– Вы идиоты! – Ирка закипела. – Я говорю, они сожрали пиццу, значит, сейчас перейдут в спальню! Ну, что я сказала!

В одном из окон квартиры Джулькиного хахаля свет погас, в другом загорелся. Я приникла к биноклю в нижнем ярусе мегабласта.

– Все, музыку включили, разговоров больше не слышно, – Ирка стянула с головы наушники.

– Разговоров, похоже, больше не будет, Джулька уже раздевается! – сообщила я.

– Дай посмотреть! – мелкий Чашкин прыгнул ко мне, протягивая руку к оптическому прибору.

– Но-но! – я увела мегабласто-биноклевый гибрид в сторону, одновременно для острастки включив ревун. Мегабласт взвыл, как сирена воздушной тревоги. В глубине гипробумовского коридора что-то грохнуло. «Огнеупорная дверь», – мельком подумала я.

– Подвинься, – Вадик толкнул меня плечом, занимая наиболее выгодную позицию для съемки. – Эх, темновато!

Тут же, как по команде, в интересующей нас спальне врубили иллюминацию: люстру и три мощных студийных софита. Свет был направлен на широкую кровать.

– Спасибо, свет в норме! – благодарно пробормотал оператор.

– Далековато, наверное? – я привычно забеспокоилась о качестве картинки.

– Заехал – дальше некуда, и кое-что мне видно! – ответил Вадик таким довольным голосом, что я поняла: видно ему отлично!

– Д-дай п-посмотреть! – Чашкин сильно раскраснелся и от волнения начал заикаться.

– Роман, возьмите себя в руки! – прикрикнула на него Ирка. – Ах, да, в руках у вас телефоны…

– И уже пора их задействовать! Рома, звони! – я ненадолго оторвалась от бинокля, чтобы проследить за действиями Ромашки. Очень важно было, чтобы он не перепутал мобильники.

Один из телефонов принадлежал самому Роме, а второй – покойному Виталику. Сотовый аппарат сантехника, подобранный нами в мусорном баке, исправно работал и содержал на счету определенную сумму денег – мы проверили. Мобильник мог бы работать еще долго, но сегодня у него была последняя гастроль. После той серии звонков, которую мы собирались сделать, телефону была прямая дорога туда, откуда мы его добыли – на помойку.

Чашкин слегка подрагивающим пальцем набрал короткий номер: 02.

– Не забудь изменить голос! – торопливым шепотом напомнила я.

– Не забуду мать родную! – кивнул Рома, пробуя свой «новый» голос. Потом он успокаивающе улыбнулся мне и тут же превратил улыбку в зверский оскал. Я поняла, что в милиции сняли трубку.

– Слушай внимательно, мент! – прорычал Рома.

– Поганый! – беззвучно, одной лишь артикуляцией просуфлировала Ирка.

– Поганый! – рявкнул Ромашка.

Я смотрела на него с восторженным изумлением. Я и раньше знала, что Чашкин отличный диджей, голосом он владеет не хуже, чем Паганини – скрипкой. Слушательницы «Радио «Тротил», млеющие от мужественного, бархатисто-эротичного, шелково-переливчатого голоса ведущего, даже не догадываются, что кумир их грез Роман – щуплый лысый юноша, красноглазый Фантомас-недокормыш. Да и я сейчас, закрывая глаза, при звуках рычащего и хрипящего баса мысленно рисовала портрет пугающей уголовной личности.

Перед моим мысленным взором встал помятый мужик в телогрейке. У него был бритый шишковатый череп, руки в наколках и маленькие бегающие глазки с отчетливой сумасшедшинкой.

– Я хочу сто тысяч баксов и путевку в теплые страны – с доставкой на дом! Пиши, волчара, адрес, я повторять не буду! – прохрипел неприятный дядечка. – Проспект Разведчиков, дом 17, квартира сорок восемь! Чтоб через десять минут все подвезли, а то я взял в заложницы одну очень симпатичную телку, и плохо ей будет, если вы не поторопитесь!

– Ой, дядечка, не надо, не стреляйте! – сунувшись к трубке, пискляво заверещала Ирка.

– Десять минут, время пошло! – закончил хрипатый дядя в талантливом исполнении Чашкина. – Ф-у-у! Я аж вспотел! – Рома вытер лоб рукавом и обвел публику вопросительным взглядом.

– Рома, супер! – искренне похвалила я. – Гадский террорист у тебя получился как живой!

– Ты сам-то, часом, срок не мотал? – доброжелательно поинтересовался Вадик.