Елена Логунова - Брак со стихийным бедствием

– А конкретнее? – спросил Моржик.

– Что – конкретнее? – сбился Лазарчук.

– Сколько может стоить этот краснорогий ухозадый пудель? – Моржик заметил, что мы все уставились на него, как четыре барана на одни новые ворота, и счел нужным объяснить: – Интересуюсь сугубо из деловых соображений. Разводить редких животных – это хороший бизнес. Да и престижно держать в доме кого-нибудь такого… буро-малинового.

– Чего проще? Боди-арт раствором марганцовки, термобигуди на уши, мини-грабли из садового набора под хвост – и ваш шарпей легким движением руки превращается в типичного буро-малинового винтоухого гребенчатозадого! – предложил Колян.

– Не тронь моего щеночка! – обиделась Ирка. – Он мне нравится, какой есть!

– Между прочим, Колян дело говорит, – заявил Лазарчук. – Фишка в том, что мошенники выдавали за дорогущих аристократов королевских и императорских кровей не чистопородных животных, а выбракованных или полукровок, которые стоят не в пример дешевле. Жульнически выправляли им паспорта, километровые родословные и страховали на астрономические суммы.

– Поняла! – Я подпрыгнула на диванчике, едва не спихнув с него Коляна. – У Лилианы Марусенко была какая-то очень редкая и дорогая кошка, но она умерла. А у бабушки Меланьи Трофимовны жила дорогущая собака голубых кровей, и она тоже умерла!

– И кошка, и собачка были застрахованы! – подтвердил мою догадку Лазарчук. – Угадайте, кто сначала подарил вышеназванным женщинам баснословно дорогих домашних любимцев, а потом постарался сократить им жизнь и получил страховое вознаграждение?

– Сергей Трофимов! – в один голос сказали я, Колян и Моржик.

А Ирка нахмурилась и спросила:

– А за что же тогда Трофимов убил Набалдашкина? Его не убивать надо было, а благодарить за полезный совет!

– Наверное, Трофимов и благодарил его, только мысленно, – согласился Лазарчук. – Он о своих мошеннических трюках не распространялся, так что Набалдашкин о своей роли в истории даже не подозревал. Но два месяца назад в жизни гражданина Набалдашкина случилась перемена, сыгравшая, без преувеличения, роковую роль: он перешел из «Егория» в другую страховую компанию. В ту самую, где Трофимов страховал своих котиков-песиков! Случайно Набалдашкину стало известно о значительных выплатах по страховым случаям с животными, а знакомая фамилия выгодоприобретателя заставила его вспомнить тот давний разговор с Трофимовым.

– Набалдашкин все понял и стал Трофимова шантажировать? – догадался Колян. – Вот в самом деле Балда!

– Может, он его и не шантажировал, – пожал плечами капитан. – Однако какой-то такой разговор у Трофимова с Набалдашкиным состоялся, и мошенника он чрезвычайно встревожил. Трофимов решил Набалдашкина убрать, придумал хитрый план убийства и привел его в исполнение. Что было дальше, вам известно.

– А зачем Трофимов подставил свою сестру Лилиану? – спросила Ирка. – Если преступнику по его плану совершенно необходим был «стрелочник», он ведь мог попробовать подвести под монастырь кого-нибудь постороннего, а не свою близкую родственницу!

– Сергей Трофимов никогда не питал к Лилиане Марусенко особой братской любви, – объяснил Лазарчук. – Они были не родными братом и сестрой, а двоюродными, росли в разных семьях и до последнего времени почти не виделись. Отец Лилианы, сын Меланьи Трофимовны, погиб много лет назад, девочку воспитывала мать, никаких отношений с семьей мужа она не поддерживала. Лилиана и с бабушкой-то стала общаться только пару лет назад, когда ее мать умерла, и девушка осталась круглой сиротой! Тогда она и с кузеном Лесиком познакомилась.

– Да, а почему его зовут Лесиком? – встряла я.

– Потому что в детстве мальчик не выговаривал свое имя, вместо «Сережа» произносил «Силезя». Силезя, Леся, Лесик! Понятно? Тогда я рассказываю дальше.

Сергей-Лесик Трофимов тоже рос без отца, но зато не испытывал недостатка в материнской любви, да и бабушка внука просто обожала. Трофимов с детства привык эксплуатировать женщин и, подружившись с хорошенькой глупенькой кузиной, использовал новоявленную родственницу в своих корыстных целях. Сначала он ей кошечку подарил – ту самую, за которую потом получил пять тысяч долларов страховых денег. А потом застраховал и саму кузину.

– Они друг друга застраховали, – вспомнила я.

– Это было очень умно, – заметил Лазарчук. – Не так явно бросался в глаза корыстный расчет преступника.

Он обратился к Ирке: