Елена Логунова - Напиток мексиканских богов

В качестве спецодежды из него был извлечен не комбинезон, а комплект устрашающего вида белья из черной кожи. Инструменты же оказались настолько специфическими, что Фил наконец прозрел и с негодованием вскричал:

– Да вы с ума сошли! Я вызывал слесаря!

– Для тебя, дорогой, я буду кем угодно! – пообещала брюнетка, сноровисто расстегивая пуговки на блузке.

Блондинка с треском потянула вниз застежку молнии на юбке. Взгляд у нее сделался тяжелым и маслянистым, как пушечное ядро в солидоле.

– Уходите! – потребовал Фил, борясь с малодушным ребячьим желанием забраться на кровать с ногами и швырнуть в нахалок подушками – внутренний голос с недетской мудростью подсказывал ему, что от кровати в этой ситуации нужно держаться подальше. – Убирайтесь прочь! Немедленно! Я сейчас вызову милицию!

– Через дежурную по этажу? – добродушно хохотнула брюнетка, деловито стягивая с пухлых плечиков тугую кофточку. – Брось, малыш! Тебе понравится.

Фил затравленно оглянулся.

– Катя, балкон! – предупредила его порыв зоркая брюнетка.

Блондинка, тряся телесами, шустро обошла Фила с фланга и подперла мясистой спиной балконную дверь.

– Я не буду, – беспомощно сказал Фил. – Я не хочу. У меня и денег нет!

– А мы в кредит! – заржала брюнетка.

– Под десять процентов годовых! – захохотала блондинка.

Мозгами финансиста Фил машинально отметил, что десять процентов – это совсем немного, так что ему эта сделка, пожалуй, выгодна, но тут же спохватился и замотал головой:

– Нет! Уходите!

– Трудный случай! – вздохнула брюнетка, приближаясь к Филу с вздымающейся грудью и руками, расставленными так, словно она приготовилась принять баскетбольную передачу. – Тихо, тихо, милый! Все будет хорошо!

Фил, напротив, уже почувствовал себя плохо. Орать и скандалить, призывая на помощь широкую общественность, ему не хотелось: это поставило бы под удар деликатную миссию, с которой он прибыл в этот идиотский отель. Но не драться же с распутными бабами? Фил был воспитан как джентльмен.

– Вот и молодец, вот и умничка! – заворковала блондинка, ошибочно решив, что клиент созрел.

В этот момент дверь распахнулась, и в номер ввалилась еще одна девица – не брюнетка и не блондинка, с волосами невнятного промежуточного колера, который производители краски для волос льстиво определяют как «темно-русый пепельный». Выглядела она поскромнее, чем Катя с подругой, но вела себя хуже всех.

– Это еще что такое?! – возмутилась она, увидев полуголых девиц. – Вы с ума сошли?! Да кто вам позволил!

Фил с облегчением увидел, что брюнетка запахнула кофточку.

– Пардон, мадам, – сказала блондинка, проворно складывая в чемоданчик свой специфический инструментарий. – Ошибочка вышла! Нам сказали, что тут молодой человек скучает в одиночестве.

– Кто тут скучает? – Пепельно-русая завертела головой, нашла взглядом Фила, топнула ножкой и затрясла кулачками: – Ну, ничего себе! А ну, пошли вон отсюда, сексуальные маньячки! Совсем уж обнаглели – к нормальным людям в номера лезть!

– Не надо кричать, мы уже уходим, – блондинка в перекошенной юбке, прикрываясь чемоданчиком, как щитом, бочком прошла в дверь.

А брюнетка, ретируясь, доверительно шепнула скандалистке:

– Не ревнуй, он нам не дался!

Хлопнула дверь. Пепельно-русая оглянулась на звук, удовлетворенно кивнула, потом повернулась к Филу и, хмуря подбритые бровки, неприязненно спросила:

– Ну? Тебе что, особое приглашение нужно? А ну, лети отсюда! Мотылек!

– Простите?

– Считаю до трех, и, если ты не уберешься, будешь просить прощения у сердитых дяденек в милиции! Раз!

Фил окинул нахалку оценивающим взором и решил, что на продажную женщину она не похожа: одета, как бедная студенточка, – в джинсы и свитерок, на лице – ни следа косметики, на голове – сиротская прическа «конский хвост», на ногах – уютные домашние тапочки. Они разительно контрастировали с брутальным ароматом крепкого спиртного, который в качестве вечернего парфюма гораздо больше подошел бы так и не явившемуся слесарю.

– А вы, девушка, собственно, кто? – спросил Фил грозно сопящую девицу с веселым недоумением.

– Принцесса Гита! – рявкнула та в ответ. – Приехала из Бангалора, живу в этом самом номере! А ну, геть отсюда, а то будет тебе сейчас восстание сипаев!

– В каком, в каком номере? – переспросил Фил, которому адреналин в крови быстро возвращал нормальную сообразительность.

– В этом! В номере одна тысяча пятьсот шестьдесят семь! – отчеканила «принцесса» гордо, словно упомянутое четырехзначное число обозначало год постройки ее родового замка в индийских джунглях. – Все, проваливай. Мне сейчас не до тебя.