Елена Логунова - Банда отпетых дизайнеров

– Кто бы говорил о смешных именах! – и я сразу же захлопнула рот.

Дело в том, что собственные папочка с мамочкой назвали меня Индией, что в сочетании с самой распространенной русской народной фамилией Кузнецова делает меня посмешищем уже почти тридцать лет.

– Квартира Котовых! – мелодично проговорила в трубку Анна Леопольдовна.

– Офис «МБС»! – в тон отозвалась я, но тут же спохватилась, что это похоже на издевку, и своим нормальным голосом сказала:

– Анна Леопольдовна, здравствуйте! Это Инна.

– Инна? Какая именно? – сладко спросила она.

Я тут же закипела и плюнула кипятком:

– Та, которая невеста Дениса!

Анна Леопольдовна тяжело задышала, а я поддала жару, добавив:

– Того Дениса, который ваш сын!

– С-с-слушаю вас-с-с, Инна! – прошипела близкая родственница Кота Леопольда.

Я еще достаточно молода, а выгляжу и вовсе девушкой, так что на «вы» ко мне обычно обращаются только посторонние люди, страдающие переизбытком вежливости. Употребляя в обращении ко мне местоимение множественного числа, Анна Леопольдовна либо намекала на мой возраст, либо подчеркивала свое нежелание со мной знаться. Собственно, по второму пункту я отвечала ей взаимностью.

Капитан Кулебякин – взрослый мальчик, который давно уже вышел из-под материнской опеки. С Анной Леопольдовной я встречалась всего пару раз и в восторг от нашего знакомства не пришла. Маменька Дениса – язва, каких поискать, я тоже не розовый бутончик, и объединяет нас только одно: отсутствие нестерпимого желания видеть в роли капитанши Кулебякиной гражданку Кузнецову Индию Борисовну. Только у меня это нежелание пассивное, я просто максимально затягиваю стадию добрачных отношений в надежде, что Денис по доброй воле откажется от самоубийственного желания стать моим мужем. А мадам Котова при каждом удобном случае проявляет активность, всячески пороча меня в глазах Дениса. Вот и злая я, и ехидная, и нехозяйственная, и слишком красивая, наверняка вертихвостка!

Однако сейчас я рассчитывала на помощь Денискиной маман, поэтому следовало отложить пикировку до лучших времен.

– Анна Леопольдовна, дорогая, подскажите, пожалуйста, куда уходят корни родового древа Кулебякиных? – вежливо спросила я.

– Чего? – озадаченно переспросила мадам, явно не ожидавшая такого вопроса.

– Где находится фамильное гнездо?

– Чье?

Тут уж я не выдержала и гаркнула в трубку:

– Того аиста, который принес вам Дениску!

Анна Леопольдовна немного помолчала, а потом с великим укором спросила:

– Вы пьете, Инна?

– Я-то нет, а вот некоторые… – тут я осеклась, не желая выдавать причину интереса к кулебякинскому гнездовью, чтобы Денискина маман не встала на защиту своего блудного сына. – Мне просто нужно знать, есть ли у Дениса близкие родственники в деревне?

– Зачем это?

– Хочу послать им приглашения на нашу свадьбу! – в сердцах ляпнула я откровенную неправду. – Конечно, если этих родственников не слишком много, потому что мы не планируем массовое народное гулянье. Честно говоря, если потенциальных гостей наберется чересчур много, я предпочту сэкономить и отказаться от свадебных торжеств. А может, и от самой свадьбы.

Это была чистой воды провокация, и Анна Леопольдовна немедленно на нее поддалась.

– Конечно, у Дениса есть родня в деревне! – с жаром вскричала она. – Да в Середомакарьевском в половине дворов живут Кулебякины!

Я не стала спрашивать, кто живет во второй половине этих дворов, поинтересовалась другим:

– Что такое Среднемакаровск?

– Середомакарьевский – это старинный казачий хутор! – с чувством невыносимого превосходства ответила Анна Леопольдовна. – Он назван по имени Макара Середы, совершившего великий подвиг во времена русско-турецкой войны. Инна, милая, культурный человек обязан знать такие вещи! Это же наша родная история!

В голосе вредной женщины звенело ликование: она обнаружила, что я ко всему прочему еще и невежда.

– А при чем тут Кулебякины? – опрометчиво спросила я и нарвалась на небольшую лекцию по истории Кубани.

Оказалось, что они как раз при героическом Макаре, дочь которого вышла замуж за некоего Кулебякина. В отличие от Середы, успевшего до своего подвига породить на свет одну-единственную дочь, Кулебякины оказались весьма плодовиты, быстро размножились и заполонили собой целый большой хутор имени героического предка.

– А картошка там растет? – спросила я, перебив неожиданным вопросом складный былинный сказ.