Дарья Донцова: Родословная до седьмого полена

— Во дура! — покачал головой Петя.

— Соседка не знала, что в том же помещении у Носова стоит самодельное устройство для гальваники. Валера приводил в порядок статуэтки, выполнял чей-то заказ. Механизм включался, некоторое время гудел, потом наступала пауза, и через какое-то время он снова начинал работать. Когда соседка выпустила газ на свободу, аппарат не фурычил, но после ухода бабы он автоматически ожил, проскочила искра… Дальше объяснять?

— Не стоит, — вздохнул Арсений.

Я прижала ладони к вискам.

— Ну и денек выдался! Утром Вадим проникает в лес, там уже создано «кладбище». Приезжает Ника, сидит на парковке. Прикатывает Модест, Носов отводит его к «калитке», старик вскоре выбегает из леса. Валерий провожает его к проходной, идет посмотреть, что так напугало старика, находит «труп» Вадима. Вибров решил прикинуться мертвым, небось думал, что Капельфан увидит, что парень, который обещал отдать ему документы, скончался, и вопрос о возвращении денег за так и не полученную родословную не возникнет. Вибров рассчитывал очнуться через час, полагая, что Вероника его потом домой увезет. Валерий уходит из леса, сидит сначала на детской площадке, потом занимается работой и не знает, что ему делать. Тем временем Ника идет в лес посмотреть, что с Вадимом, и видит… труп. Невзорова знает, что Вибров принял лекарство. Но парень ей обещал скоро очнуться. А он выглядит совсем мертвым.

— Верно, — согласилась Зина, — даже врач принявшего этот препарат от покойника не отличит, а уж обыватель и подавно.

— Невзорова зачем-то берет одну монету, логично объяснить это нельзя, думаю, она в шоке сама не понимала, что делает, и бросается за помощью, — продолжала я, — входит в наш дом, и тут от стресса у нее резко подскакивает давление и… разрывается сосуд. Приезжает полковник с сотрудниками. Иванов просыпается, слышит сообщение Вероники, несется в Ложкино, сталкивается с носилками, на которых лежит тело, слышит слова про варежки, понимает, что Ника умерла, отправляется назад в Москву, попадает колесом в яму и ждет эвакуатора. В это время я иду к забору, сталкиваюсь с Валерием, который забрал свой телефон, иду с ним в лес, вижу труп Виброва. Когда я возвращаюсь домой, Носов опять идет в чащу, уничтожает все приметы «кладбища», прихватывает монеты и едет к Иванову. Петр ждет эвакуатор, поэтому отец Кати появляется в Москве первым. На следующее утро Валера возвращается в деревню, неподалеку от родных пенат его тормозит сотрудник ДПС. А соседка в это время откручивает вентиль. Носову совсем плохо, он входит к Фисуновой и падает. В кладовке включается самодельный аппарат гальваники. Бум! Взрыв! Все произошедшее похоже на пьесу, которую сочинил автор, обладающий завидной фантазией.

— Действительность подчас бывает фантастичнее вымысла, — заметила Юля. — А где Вадим? Что с ним?

— В одном из городских моргов мой сотрудник обнаружил тело неопознанного мужчины. Он был найден утром на улице. Смерть наступила от инсульта. При трупе не было ни сумки, ни кошелька, ни телефона, кстати, ничего этого при Виброве и в лесу не было. Поэтому возникли проблемы с определением личности.

— Инсульт, — повторила Зинаида, — еще и поэтому таблетки отдали на доработку. Они кое у кого вызывали отсроченное кровоизлияние в мозг. Вроде благополучно проснулся, поел, нормально общается и… умирает.

— Вибров очнулся в морге, сообразил, куда попал, взял одежду патологоанатома, ушел и скончался на улице, — подвел итог Дегтярев. — Нечего более сказать.

Стало тихо.

— О мертвых или хорошо, или ничего, — пробормотала Юлия, — поэтому сейчас лучше помолчать.

На следующий день я спросила у полковника:

— Что теперь будет с Зинаидой, Соней и остальными участниками событий?

— Ничего! — пожал плечами Дегтярев. — Смерть Кати определена как естественная.

— Зина знает, где прячется Тимофей, — напомнила я.

Толстяк махнул рукой.

— Да, но хороший адвокат вмиг ее отмажет. И, обрати внимание, у налоговой к Полканову претензий нет. Он чист перед законом. Разыскивают его авторитеты. Ну и флаг им в руки. Все фигуранты дела будут жить, как жили. А Вибров сам себя наказал. Просто словарь страны попугаев.

— Словарь страны попугаев? — повторила я.

Александр Михайлович потер затылок.

— Леня наш говорит эту фразу всякий раз, когда происходит нечто для него неприятное. На днях в столовой ему вместо куриного налили гороховый суп. Он сразу не заметил, сел к столу, взял ложку и заявил: «Ну это просто словарь страны попугаев какой-то! Где лапша с цыпленком?»