Дарья Калинина - Стучат – закройте дверь!

Подруги в безмолвном изумлении разглядывали Лапу, ища в ней следы той, прежней, Ланочки. Искали и не находили. Невероятно! Как за такой короткий промежуток времени человек может так измениться и… (да что уж там!) и подурнеть.

– Я долго болела. А болезнь, как вы понимаете, не красит.

– А глаза? У дочери мэра были ослепительно-голубые глаза!

– Фотошоп, – небрежно отмахнулась Лапа. – А может быть, в тот день я одела контактные линзы. Теперь уже мне и не вспомнить. Все это словно осталось в другой жизни. Там, где я была любима, богата и счастлива.

– Значит, пластических операций ты не делала?

– Зачем? – пожала плечами Лапа. – Да и на какие шиши? После смерти отца и ухода матери у меня не осталось ни гроша.

– А как же счета в иностранных банках?

– Если такие у папы и имелись, я про них ничего не знала. Но думаю, что, будучи патриотом, папа держал все свои деньги в России. И их арестовали вместе со всем другим папиным имуществом.

– А мама? Разве она не могла просветить тебя насчет оставшихся крох? Или у нее самой могло быть какое-то имущество!

– Мама?

И на губах Лапы появилась скорбная усмешка.

– Вы не видели мою маму перед ее концом. Это был совершенно сломленный человек! Она ничего не понимала и не хотела понимать! Все время твердила, что это ошибка. И что скоро все образуется. Ничего толкового от нее нельзя было добиться! Она ушла на тот свет, даже не подумав о том, каково придется мне!

– И тогда ты тоже попыталась покончить с собой?

– А что мне оставалось? У меня даже крыши над головой не было. Нашу квартиру опечатали и отняли у меня ключи. Загородный дом был уже занят другими людьми. Мне попросту некуда было идти.

Подруги слушали Лапу с сочувствием. Со стороны следствия подобные действия были вряд ли законны. Лапе должны были предоставить хоть какое-то жилье. В конце концов, по действующему законодательству дети не отвечают за отцов. И по закону о конфискации приставы не могли отнять у Ланы единственное имеющееся у нее жилье. А если бы и отняли большую квартиру, то должны были предоставить хотя бы комнату в общежитии.

Но, видимо, девушка слишком плохо разбиралась в жизни и в законах, чтобы потребовать себе то, что было ее по праву. А раз так, то все случилось так, как случилось. Лана осталась без средств к существованию, без крыши над головой, без родственников и знакомых.

– Да, все отвернулись от нас в один момент. Даже те, кто сначала не верил, очень скоро поверили и сбежали. Крысы! Подлые крысы! Они забыли, сколько хорошего сделал для них мой отец! Сбежали! Даже в больницу ко мне никто из них не пришел! Да я и не хотела, чтобы они приходили! Сволочи! Подлые сволочи!

На губах у Ланы появились пузырьки слюны. Выглядело это пугающе. И подруги как-то сразу поняли, что у девушки имеются очень серьезные незалеченные проблемы психики. И как это они сразу не заметили за маской милой и улыбчивой девушки опасную сумасшедшую? Ох, не зря лечащий врач Ланы не хотел выписывать девушку из больницы. Ох, не зря!

– Лапочка, ты не волнуйся только так, – залебезила перед помешанной Кира. – Успокойся. Мы тебе зла не желаем. И мы бы точно пришли к тебе в больницу!

– Точно?

– Точно!

Неожиданно Лапа слегка успокоилась. Кажется, обещание Киры она восприняла всерьез. И теперь она заговорила снова своим обычным и миролюбивым тоном, который так располагал людей в ее пользу.

– Вы ведь все равно обе скоро умрете, – произнесла она, приятно улыбаясь. – Так что я могу быть с вами откровенной, верно?

Подруги слегка замешкались с ответом. Что им сказать? Что верно? То, что они умрут? Но они вовсе не рвутся на тот свет. А насчет откровенности…

– Ты можешь быть с нами полностью откровенна, – произнесла после заминки Кира. – Мы никому не выдадим твой секрет.

– Не сомневаюсь, – хмыкнула Лана. – Эх, знали бы вы, как мне хотелось поделиться с кем-нибудь своей тайной! Просто выть хотелось от желания рассказать наконец все! Но ни доктора в больнице, ни журналисты, которые писали про папу, никто во всем мире не знает всей правды! Только я одна! И вы вот еще сейчас узнаете.

– Говори.

– Вы вот думаете, отчего мой папа с собой покончил? А?

– Наверное, кто-то прознал про его делишки с государственным золотом, вот он и испугался позора и разоблачения.

– Кто-то! – горько ухмыльнулась Лапочка. – Не кто-то, а именно я!

– Ты?

– Ну да, я! Мы ведь жили с родителями очень дружно. У нас была просто замечательная семья. Правда, в последнее время папа начал нудить, что взрослая девушка, то есть я, должна сама зарабатывать себе «на булавки», как он выражался.