Дарья Калинина - Стучат – закройте дверь!

– Дворником?

Про эту страницу биографии своего приятеля Игорь Анатольевич умолчал. Или и сам не знал? Все-таки профессия дворника не самая престижная.

– Думала, такой интеллигентный и начитанный человек обязательно какой-нибудь поэт или ученый-историк, – продолжала тем временем Марина. – Ну, а потом когда правду узнала, поздно уже было. Я в Колю влюбилась, и мне было уже все равно, кем он там работает.

– А почему поздно?

– А потому что! Потому что если бы я в то время такой влюбленной дурой не была да уши свои клюквой не развешивала, то задумалась бы. А чего это такой замечательный, эрудированный и начитанный молодой человек и вдруг в дворниках сидит!

– И что?

– И начала бы выяснять.

– Что?

– А то, что было там, что выяснять. И открылась бы мне тогда масса интересного о моем дорогом друге!

– Что интересное? – допытывались у нее подруги.

– А то! В дворники он подался, потому что ни образования, ни дела собственного у этого человека не было. И жил он всю свою жизнь за счет своих баб. Они его кормили, поили, обстирывали, обихаживали, а он в это время на диванчике лежал, книжечки умные почитывал, эрудицию свою пополнял.

– Так это же не самое плохое хобби.

– Хобби! А долги делать? Это тоже, скажете, хобби?

– Долги?

– А в рулетку играть? Это тоже хобби?

– Рулетка?

– Я, между прочим, за Николая еще три года платить его кредиторам должна! Оформил меня в качестве поручителя, а я, дура, и согласилась. Подумала, доверяет. Умилялась еще. А он – подлец! Сбежал, а кредит на меня повесил! Да ладно бы кредит! Хрен с ним с кредитом! Что я денег, что ли, не заработаю? Да если захочу, я могу уже в следующем месяце этот кредит погасить.

– А чего же не гасите?

– Жду! Жду, когда совесть у этого подонка проснется! Да, видно, теперь уж не дождусь.

– Теперь точно не дождетесь, – подтвердила Кира. – Мертвые долгов не платят.

– Ну и шут с ним! – отмахнулась модельерша. – Завтра же позвоню в банк и сделаю перечисление на счет. Хоть с этой проблемой разберусь.

– А что? Было что-то еще?

– Вы издеваетесь? – воскликнула модельерша. – Вы знаете про Колю, но не слышали эту историю? А вы вообще кто?

Пришлось ей объяснить. Дружелюбней от этого модельерша не стала. Но зато предложила выпить. Тост был опять же за то, чтобы мерзавцу Коле гореть бы в аду за то, что он устроил Марине. Подруги выпили, искренне недоумевая. Что же натворил погибший? Что-то еще? Более страшное?

– Он меня обворовал! – трагично произнесла Мариша. – Даже хуже! Не меня, а моего лучшего клиента. И даже все равно не так. Его Коля обворовал, а меня подставил!

И, неожиданно быстро захмелев от одной-единственной рюмки, которая, казалось, не могла нанести ее крупному телу существенного вреда, модельерша начала свой грустный рассказ.

По роду своей деятельности ей приходится много общаться с известными, знаменитыми или просто богатыми людьми. Так уж повелось, что никогда не шьющая самой себе красивых платьев Марина одевала весь бомонд. От клиентов буквально не было отбою. Все хотели вещичку от Курчавиной.

– А все потому, что вещи у меня все страшно дорогие. И носить меня стало своего рода шиком. Мои шмотки служат своеобразной визитной карточкой в тот мир, где правят деньги.

Разумеется, среди богатых клиентов Марины полно эксцентричных людей. Тех, кто готов за свои капризы, прихоти и чудачества отдать не просто деньги, а очень и очень большие деньги. И среди таких людей особенно выделялся политик и бизнесмен Жаров. Его упитанное лоснящееся лицо мелькало на экранах всей страны постоянно. Он, можно сказать без прикрас, являлся для страны культовой фигурой.

Но мало кто знал о пристрастии громогласного Жарова к молоденьким мальчикам. А вот Марина знала. И еще она знала, что политик был еще и страстным коллекционером женского платья.

– В его коллекции были настоящие шедевры, которые с удовольствием бы заполучили крупнейшие музеи мира. Ведь в распоряжении Жарова были лучшие мастера. Деньги нынче правят бал. А Жаров мог позволить себе лучших реставраторов. Они из любого полуистлевшего обрывка умели сделать настоящее бальное или просто вечернее платье. И оно выглядело именно так, как и двести или триста лет назад, когда его впервые примерила его обладательница.

– Двести? Триста лет? Ткань способна сохраниться так долго?

– И даже дольше. У Жарова в коллекции был свадебный наряд одного из китайских императоров. Так вот, ткань платья буквально не видно за сапфирами, брильянтами и бирюзой. Один только этот наряд тянул на целое состояние.