Галина Полынская: Прощальная гастроль

Сердито бормоча под нос: "Ишь, какой нынче фашист пошел, кофейку ему еще подавай!", подруга дней моих суровых потопала в пищеблок.

Главный материал и кучу вспомогательных статей я закончила писать только к половине четвертого утра, даже на сон немного времени осталось. Страшно представить, чтобы со мной было и когда бы я закончила дубасить по клавишам печатной машинки, не подари мне Владик компьютера… Милый, милый добрый Владик! Счастье, что и в нашу деревеньку Большие Брызги пришел технический прогресс, вот еще бы мобильником разжиться и окончательно окультуримся. Сбросив на дискету драгоценный материал, я прилегла на диванчик рядом с безмятежно похрапывающей подругой, дала себе установку проснуться ровно через три с половиной часа и отключилась.

И ведь проснулась ровно через три с половиной часа безо всяких будильников! Ну, чем не Штирлиц? Даже выспаться умудрилась. Понимая, что в столь ответственный день я не имею права опаздывать ни на минуту, лучше даже приехать пораньше, чтоб уж выслужиться, так выслужиться, я торопливо проглотила чашку кофе, оделась, чмокнула Лавруху в кожаный нос, сказав, что гулять его поведет Тая, чтобы он ее будил, не стеснялся, и помчалась в родимую редакцию.

Должно быть впервые за долгие годы самоотверженного труда на ниве "желтой прессы" я прискакала к издательскому дому "Комета" за пятнадцать минут до начала рабочего дня. Немыслимое дело! В уверенности, что придется потоптаться в коридоре под закрытой дверью в ожидании любимого начальства, я поднялась на второй этаж и прошествовала к двери с табличкой "Редакция газеты "Непознанный мир". Офис". Слово "Офис" в этой надписи мне особенно нравилось, внушало чувство гордости. Как ни странно, дверь оказалась не заперта, я даже занервничала – уж не прорвались ли преступные элементы в самое сердце "Непознанного мира", желая стырить бесценные сокровища редакции? На цыпочках я прокралась в предбанник, Петюнино рабочее место пустовало, наш секретарь-кроссвордист заступал на рабочую вахту ровно в девять ноль-ноль, ни минутой раньше, ни секундой позже. Заскочила непосредственно в "офис" – тоже никого, не имел привычки наш отважный коллектив припираться на работу раньше времени. Затем отважилась заглянуть в кабинет начальства. За своим фундаментальным письменным столом восседал Конякин С. С. собственной персоной, красными глазами смотрел он в монитор.

– З-з-здрасте, – малость растерялась я.

– Здравствуй, Сена, – сурово ответил он, не отрывая взгляда от монитора. – Что, буфет уже открылся?

В моей душе шевельнулось тревожное подозрение, что любимое начальство немного перетрудилось. Не рассчитало, так сказать, своих усилий, возделывая неблагодарную почву желтой прессы.

– Что вы, Станислав Станиславович, – ласково засюсюкала я, заходя в кабинет, – еще рано. Буфетик попозже немножечко откроется.

– Да? – он все-таки оторвался от компьютера и посмотрел сквозь меня туманным потусторонним взором. Вместе с красными глазами смотрелось жутковато… – А, сколько сейчас времени?

– Без десяти девять.

– Утра? – уточнил несчастный.

– Да, Станислав Станиславович, утра.

На всякий случай, я назвала ему число, год, день недели и город, в котором мы находимся.

– Надо же, как это всё, оказывается, затягивает… – пробормотал Конякин, вылезая из-за стола. Я на всякий случай отступила к выходу. – Глянь-ка, Сена, вода в чайнике есть?

Он кивнул на электрический чайник, стоявший на подоконнике. Рядом в строгом порядке размещались две чашки, три блюдца, граненый стакан с чайными ложечками, банка кофе и упаковка кускового сахара. Вода в чайнике имелась. Включив его, я с робкой надеждой на небольшое улучшение мозговой деятельности, предложила свихнувшемуся начальству набодяжить горяченького кофейку. Авось просветление случится.

– Две ложки кофе и три куска сахара, – милостиво кивнул Конякин. – Нет, ну надо же, как затягивает, и не заметил, как всю ночь просидел. Ты и себе кофе сделай.

И раз уж мы собрались вместе пить кофе прямо таки по-дружески, накоротке, я осмелилась поинтересоваться, что же так затянуло, увлекло, зачаровало наше светлейшее начальство?

– Да вон, – кивнул он на компьютер, – знакомства эти виртуальные. И представить себе не мог, что у нас столько одиноких женщин!

Станислав Станиславович приоткрыл окно и закурил. Я залила кипятком кофе и, размешивая, сказала, что одиноких женщин у нас действительно пруд пруди, и, между прочим, мы с подругой тоже к ним относимся. Даже не думала, что Конякин так сильно удивится, узнав, что мы с Тайкой закоренелые холостяки… холостячки.