Люся Лютикова - Не называй меня малышкой

– При чем тут Артур?! – вскипела я.

– Просто мы с ним каждый вечер проводим вместе.

– Телевизор смотрите?

Мой вопрос прозвучал ехидно, однако подруга безмятежно сказала:

– И телевизор тоже. Нам хорошо вдвоем.

– Кстати, а что Артур думает о твоем нынешнем весе?

– Он доволен. Я же тебе говорила, ему нравятся полные женщины.

– Вот если бы он действительно тебя любил, он бы заботился о твоем здоровье! Почему он…

Варвара не дала договорить.

– Ты мне просто завидуешь! – взорвалась она.

Я оторопела:

– Вот как?

– Да! У меня есть мужчина, который любит меня такой, какая я есть. А ты никому не нужна – ни толстая, ни худая.

Я молча проглотила обиду. А Варя продолжала бросать мне в лицо:

– Артур предупреждал, чтобы я держалась подальше от подруг. Он говорил, что настоящей дружбы между женщинами быть не может, только конкуренция за мужчину. И он оказался прав! Ты ведь его даже не видела, а уже пытаешься нас поссорить. И кто ты после этого?!

Я наконец обрела дар речи:

– Варька, ты меня неправильно поняла! Я же беспокоюсь о тебе!

– О себе беспокойся! У меня все в порядке.

Прошипев это, Варвара поднялась и пошла к выходу. Она сбила по дороге стул и с трудом вписалась в дверной проем. Я смотрела ей вслед и думала о том, что, кажется, у меня больше нет подруги.

Сегодня обмерял мою малышку. На всем теле стабильный прирост: обхват груди за месяц увеличился на два сантиметра, талии – на пять, плеча – на полтора, бедер – на три. Так всегда бывает: бедра растут быстрее, чем грудь, но медленнее, чем талия. Когда-нибудь настанет день, когда в сидячем положении ее живот будет доставать до колен.

– Ты умница! – Я поцеловал ее в жирную ляжку. – Если и дальше так пойдет, через год ты станешь Мисс Большая Вселенная.

– А ты уверен, что надо идти дальше? – спросила она. – Может быть, нам пора остановиться?

Впервые в ее голосе появилось сомнение.

– Ты больше не хочешь меня радовать? – спросил я.

– Хочу, очень хочу! – с жаром воскликнула она. – Но, понимаешь…

Я внимательно посмотрел ей в глаза и увидел там страх. Глупый страх, который всегда у них появляется, только обычно он приходит гораздо позже.

Подозреваю, что это тлетворное влияние подруги. Представляю, как она обрабатывала мою малышку: «Подумай о своем здоровье! Ты умрешь от диабета!» Правильно я все-таки запретил ей общаться с подругами.

Я взял ее за плечи:

– Ты меня любишь?

– Да, – быстро ответила она.

– Ты знаешь, что я тебя люблю?

Она кивнула.

– Ты мне доверяешь?

Еще один кивок.

– Я не причиню тебе вреда.

На ее глазах выступили слезы.

– Прости меня, пожалуйста! – Она прильнула к моей груди. – Я больше не буду сомневаться. Я так хочу, чтобы ты был счастлив!

Я гладил большое мягкое тело и с наслаждением вдыхал запах. У полной женщины особый запах – успокаивающий и возбуждающий одновременно. Мне кажется, так должна пахнуть грудь кормящей матери.

Малышка заглянула мне в лицо:

– А тебе не скучно со мной?

– Ты мой праздник, – отозвался я, и она расцвела.

Это абсолютная правда. По сравнению с худой женщиной, полная – как сдобная булочка после черствой корки. Помню, в детдоме я всегда вызывался разгружать машину с хлебом. За это повариха тетя Маша разрешала оторвать кусок батона. Сначала я прижимал теплую булку к щеке, вдыхал ее аппетитный запах и только потом ел. В моем детстве это были редкие минуты счастья.

– Сегодня я еще не взвешивалась, – сказала малышка.

Она встала на весы, стрелка показала сто девять килограммов.

– Ого, плюс шесть кило за месяц! – В ее голосе звучала гордость.

На самом деле она прибавила килограммов двенадцать, а весила около ста пятидесяти. Я подкрутил весы, чтобы ее не пугать.

На ужин я приготовил свиные отбивные с жареной картошкой, она съела две порции. Потом я подал «Наполеон», который испек сам. Я предпочитаю торты собственного изготовления, потому что магазинные недостаточно жирные. А я использую натуральное сливочное масло и сгущенные сливки.

– Мужчина, который печет торт, – это фантастика! – воскликнула она. – Может, ты мне снишься? И «Наполеон» тоже?

– Сейчас проверим… – Я стал кормить ее с рук, чередуя торт с поцелуями, и она с легкостью умяла почти половину.