Люся Лютикова - Не называй меня малышкой

Кстати, Наташе Майской серебряная медаль не очень-то помогла в жизни. Она поступила на вечернее отделение какого-то малопрестижного вуза, ее несколько раз отчисляли за неуспеваемость, всеми правдами и неправдами она восстанавливалась и в итоге через двенадцать лет получила-таки диплом. Насколько я знаю, сейчас Майская работает рядовым бухгалтером в супермаркете. Не бог весть какая карьера для медалистки.

Так что судьба – дама принципиальная, конфетами да духами ее не подкупишь.

Завхоза на месте не оказалось.

– Сегодня же суббота, выходной, – объяснил охранник.

– А дети почему учатся?

– Они на шестидневке, нормативы в норме.

– Какие еще нормативы? – не поняла я.

– Максимально допустимая недельная нагрузка согласно постановлению Главного государственного санитарного врача, – чуть ли не отрапортовал охранник. – У нас с этим строго.

– А Егор Васильевич где? – тупо повторила я.

– Дома, наверное.

– Адрес знаете? – спросила я безо всякой надежды.

– Знаю. – Охранник назвал точный адрес, с номером квартиры, этажа и подъезда. – А вам зачем?

– По личному вопросу.

– А-а-а, – с гнусной улыбочкой протянул он, но больше ничего не сказал.

Я покинула школу и вскоре поймала себя на том, что ворчу под нос, словно полоумная старуха. Какой-то бред! У взрослых выходной, а дети пашут, как крепостные. Натуральная эксплуатация детского труда получается! И охранник тоже хорош, дает адреса сотрудников кому ни попадя. А может, я шпионка или враг народа?

Я понимала, почему у меня вдруг испортилось настроение. Дело затягивалось, сегодня мне вряд ли удастся покончить со всем этим. А так хотелось тишины и покоя! Отчего-то в последнее время я чувствовала упадок сил, меня постоянно клонило в сон. Наверное, сказывается авитаминоз и отсутствие витамина D 3, который вырабатывается на солнце. Ну откуда возьмется солнце в Москве в конце ноября? В моем элитном доме, кстати, половина жильцов на зиму перебирается в теплые края. Кто-то имеет недвижимость на Лазурном побережье, у кого-то домик в Краснодарском крае… Вот и мне бы так! Правда, есть один нюанс – я не знаю, чем эти люди зарабатывают себе на жизнь, но им абсолютно точно не надо ежедневно появляться на службе к 9.00.

Завхоз Егор Васильевич тоже жил неподалеку, на Окской улице, в высоченном панельном доме. Очевидно, дом еще только заселялся, потому что во дворе валялась куча строительного мусора, а дверь подъезда была распахнута настежь.

К счастью, лифт работал. Я поднялась на тринадцатый этаж и нажала на кнопку звонка. Открыл подтянутый мужчина лет пятидесяти, в джинсах и рубашке небесно-голубого цвета.

– Вы Егор Васильевич? – спросила я.

Он кивнул.

– А я Людмила.

Больше я ничего не успела сказать: за спиной мужчины возникла тетка в розовом халате. На голове у нее болтались бигуди.

– Георгий, кто это? – строго вопросила тетка. – Это от них? Это ребенок Марии?

– Да, – ответил мужчина.

Я хотела возмутиться, что, во-первых, давно уже не ребенок. А во-вторых, мою маму зовут не Мария. Но тетка не дала мне и рта раскрыть. Крутым бедром она оттеснила Георгия, а потом выразительно сложила из пальцев кукиш и вытянула к моему лицу:

– Вот тебе, поняла?!

Я заметила, что лак у нее на ногтях облупился.

– В смысле?

– А в том смысле, что мотай отсюда! – завизжала тетка. – Ишь, повадилась таскаться! Еще раз увижу тебя рядом с моим мужем – убью!

За ее спиной Георгий делал мне какие-то знаки. Я непонимающе уставилась на телодвижения. Кажется, мужчина предлагал подождать его внизу.

– И нечего тут меня гипнотизировать! – продолжала заливаться тетка. – Зенки-то вылупила! Не на ту напала, я гипнозу не поддаюсь! Катись колбаской, аферистка!

Я попятилась обратно к лифту. В закрывающиеся двери полетело:

– Сектантка!

Очевидно, меня приняли за кого-то другого. Я решила дождаться Егора Васильевича, надеясь, что правильно истолковала его жесты. Нервно озираясь, я проторчала около подъезда не меньше получаса. За это время приехала машина из мебельного магазина, грузчики успели втащить в дом кухню и мягкий уголок.

Наконец мужчина высунулся из двери.

– Идите к метро, – сдавленным шепотом просипел он. – Я пойду следом за вами. Только не оглядывайтесь! Она может следить из окна!

Чувствуя себя Орфеем, которому запретили оглядываться на Эвридику, я затрусила к метро. И уже около станции услышала за собой тяжелое дыхание: