Валентина Андреева - Круиз по лишним проблемам

– Наталья поехала машину от Павлика прятать, – вежливо доложила я. – Скоро вернется. А в чем дело?

– Мне одной на участке жутко. Значит, вас тоже убили?

– Тоже. Наповал… – вырвалось у меня. – И кто еще в наших рядах?

– Он мне не представился. Кто-то страшный, лохматый. Валяется коленками на полу, головой вниз на моей кровати и… и под ним все постельное белье красное. А Лолик, скорчившись, на боку лежит под столом. Может, она спит, а?

– Конечно, – убежденно сказал Павлик. – Под столом самое спокойное для этого дела место. А кто такой «Лолик» и зачем Наталье прятать от меня машину?

– Наталья не хотела, чтобы ты ей обзавидовался, – торопливо пояснила я. – Тебе такой кабриолет и не снился. А Лолку ты прекрасно знаешь. Не далее, как вчера вечером сидел с ней за одним столиком в «Забегай-ке». И даже сам себе заплатил за посиделки. Через официантку. Тогда еще вполне жив был, я это точно помню.

– Во бредятина! – восхитился Павлик. – У вас и тут аномальная зона, что ли? – Он взглянул на часы. – Ладно, поехали, на месте разберемся.

«На месте» все еще больше запуталось. Дверь бытовки была распахнута настежь, цветной коврик в виде кошачьей головы валялся на земле.

– Видите? – многозначительно прошептала Тоник, прячась за мою спину. Это была двойная защита, поскольку я пряталась за спину Павлика.

– Оставайтесь тут, я проверю бытовку.

– Как скажешь, – проявила покорность Тоник и на всякий случай отступила подальше к калитке.

Я мысленно с ней согласилась, но непослушные ноги понесли меня следом за Павликом. Преодолев две ступеньки пристроенного к бытовке крыльца и встав на площадку, я услышала шум яростной стычки, сопровождаемый нецензурной лексикой, и невольно притормозила. А в следующую секунду стало понятно, что свое восхождение вверх я совершила совершенно ни к чему. Меня смели с площадки, как пушинку. Правда, треску было как от случайно заблудившегося в кустах танка. Не понятно, зачем Тонику на огороде столько бузины? Кстати сама хозяйка участка, вылетев за калитку, громко визжала, вместо того чтобы смягчить мое падение дружеским участием.

Боли я не почувствовала. Скорее всего от удивления. На стартовой площадке крыльца с переменным успехом шла активная борьба за право не быть с нее сброшенной. В сломанном кусте бузины рядом со мной было еще довольно много свободного места. Но тут я сообразила, что кандидат на вылет может скорректировать свой полет с точки зрения наиболее мягкого, с моей помощью, приземления, и проворно откатилась в сторону.

Два, надо думать, «покойника» – Павлик и тот самый «труп», который ранее преклонял колени и голову перед Тониковой койкой, продолжали воодушевленно волтузить друг друга, ухитряясь топтаться на маленьком пятачке. Но чем дальше, тем больше сказывалась усталость. Движения становились замедленными, и словами участники схватки уже не бросались, экономили силы. У бородатого незнакомца был разбит нос. Зрелище было хоть и бесплатным, но довольно страшноватым.

В своих прогнозах я ошиблась. В бузину на освобожденное мною место загремели оба, где снова обрели способность продолжать словесную перепалку. Только теперь шла она скучновато: – «Ты кто такой?!» – «А ты кто такой?!» – «Нет, ты здесь кто такой?!» – «А я спрашиваю, ты кто здесь такой?!»

Похоже, «покойники» тянули время, восстанавливая силы для дальнейшей драки. Да и вопросы были актуальны – не мешало бы знать, кого конкретно лупишь. А за что, вполне можно выяснить на досуге, когда враг будет повержен.

Я немного успокоилась, решив, что подобное анкетирование личностей может быть только в том случае, если оба противника уверены, что вломились в чужое помещение правомерно. Застигнутый врасплох преступник постарается использовать любую возможность, чтобы предпринять попытку к бегству, а этот незваный гость бежать не собирался.

Пока стороны препирались, я успела провести краткую ревизию собственных повреждений, поскольку они уже прямо возопили о себе. Платье Тониковой тетушки обрело клочковатость разной степени, подол раздвоился… Нет, пожалуй, стало не два, а три «языка». Надо же! Будучи ношеным не один год, платье пережило саму тетушку, а я ухитрилась ухандокать его за пару часов. Ссадин и царапин хватало, и все кровоточили. Оставалось утешиться тем, что скрытых травм не имелось. Я задумалась о приоритетах – уйти по-английски, чтобы «зализать» собственные раны, позволив борцам завершить диспут по теме «кто есть кто» физическими доводами или словесно развести противников по разные стороны баррикады. Вот только удобно ли выступать в качестве рефери в столь драном платье? Была бы рядышком Наташка…