Валентина Андреева - Круиз по лишним проблемам

В руках у господина Воротникова было два объемистых пластиковых пакета. Выпроваживая Тоника из магазина, он придержал ногой дверь и за оживленным разговором с подругой Генку просто не заметил.

– Ничего у него не берем! – предупредила я подругу.

– Ну разумеется! Только сначала посмотрим, чем он решил нас порадовать. Не хочется потом мучиться неизвестностью. Посмотрим, примерим, обругаем и вернем. Надо же как-то завести разговор на тему байкерши и убийств. И вот что я тебе по секрету скажу: Джин-Тоник – редкостная дура. Каких свет не видывал. Мне кажется, она без ума от своего приятеля. Ир, а может, мы с ним и вправду ошиблись?

– Боюсь, что нет. В кафе я, конечно, не очень приглядывалась, ничего примечательного в его спине не было. Запомнилась только короткая стрижка – под ежика, насильно оболваненного почти наголо. У этого мецената такая же, и он очень похож на слишком любопытного мужика, сегодняшним утром изучавшего пустой салон нашей машины. Да и джип опять же… Ума не приложу, как придумать способ разговорить бывшего бандита. Честно говоря, знакомиться с ним ближе, совсем не хочется.

Вопреки нашим ожиданиям, Тоник предложила своему приятелю просто закинуть пакеты в багажник своего джипа. Судя по отсутствию шума, он не послушался и разместил их в нем бережно, после чего торопливо ушел. Не попрощавшись. Обсудить его поведение мы с Наташкой не успели. Тоник нырнула в машину и, лучась странной радостью, со слезами на глазах объявила, что Павлик отправился за шашлыком, который сам же и приготовит. Она пригласила его в гости…

Все, что я собиралась сказать, а Наташка – высказать в более простом и понятном варианте, непонятным образом застряло в горле. Слова скатались в колючий комок и сами себе перекрыли выход.

Не обращая на нас никакого внимания, Тоник увлеченно рылась в своей сумке, выискивая расческу и зеркальце, а попутно лихорадочно предсказывала всем прекрасный вечер, прекрасную ночь и уж совсем распрекрасное утро. Правда, все эти предсказания выдавала сквозь зубы – слишком была увлечена поисками.

Нарисованная перспектива вывела Наташку из ступора, она ожесточенно кашлянула и, надо думать, освободилась от своей скомканной «затычки».

– Немедленно вылезай из машины, дура несчастная! – глухо процедила подруга. – Вернешься на фазенду вместе со своим хитрым отличником, вдыхая по дороге запах будущих шашлыков.

Забыв закрыть дверь, Наташка завела машину.

– Ир, наша задача, избежать лобовой встречи с джипом, но мы постараемся. А вас, Антонина Георгиевна, мы попросим забыть номера наших телефонов. Приехали, погостили, остались бы еще на недельку, но вспомнили, что не выключили дома свет. Нерациональное использование двухтарифных счетчиков. Выходи, говорю!

Тоник молчала. Сумка съехала у нее с коленей и мягко шлепнулась вниз. Прямо на монтировку. Она даже не удосужилась предотвратить падение. Открыла дверь со своей стороны, собралась выйти, но раздумала и решительно ее захлопнула.

– А знаете, меня еще никто так не обижал, – тихо сказала она. – Наверное, я и вправду дура несчастная, если позволяю это делать. А теперь для справки: мне надо решить с Павликом кое-какие наболевшие вопросы. Проще всего это сделать в неформальной обстановке, и я это сделаю! Вас он никогда в жизни не видел и явно ошибся, считая прелестницами.

– Да? – заговорила я. – Это меняет дело. Тоник, не кипятись. Мы тоже дуры несчастные. Пусть тебе от этого будет легче. Просто у твоего Павлика такая же короткая стрижка и такой же джип, как у нашего преследователя. Мы же не виноваты, что мужская половина нашей страны страдает по минувшей эпохе повального дефицита и одинаковости. Тогда у всех были одинаковая мебель, одинаковый набор в продовольственной корзине, одинаковая одежда и одинаковые мысли. Умные люди старались их вслух не высказывать, держать при себе. В общем, большой детдом, в котором воспитатели и руководство приворовывают, разнообразя, в отличие от обслуживаемого контингента, качество своей жизни. В количестве, соответствующем положению.

– Ну хватит политики! Ир, не уводи разговор в сторону, – твердо остановила меня Наташка. – Тоник, считай, что с невыключенным светом мы ошиблись. С отличником школьной и институтской подготовки Павлом Воротниковым тоже. Думали – оборотень.

Тоник полезла за сумкой, ворча, но не на нас – на жизнь. Вроде бы грех жаловаться, но столько в ней неприятных моментов, отрицательно сказывающихся на здоровье, что не мешало бы его укрепить. Чтобы прожить, как можно больше. Со всеми удобствами.