Пьер Сувестр - Фантомас создатель королев

Решив играть роль «самозванки», молодая женщина играла ее с подлинным увлечением!

— Бобинетта! Это я! — крикнул Фандор, появляясь на пороге. — Я вовсе не собираюсь требовать от вас отречения!

Темпераментная парижанка поперхнулась от неожиданности.

— Вот те на! — воскликнула она.— Господин Фандор!

Она тут же пожалела, что произнесла его имя: ведь она не знала, какую роль в данный момент играет журналист... Но Фандор проявил великолепную выдержку и находчивость. Он повел себя так, как было положено официальному посланцу королевы. Отвесив Бобинетте церемонный поклон, он произнес:

— Мадам, я прошу вас принять заверения в моем глубочайшем уважении.

И добавил властным тоном, обращаясь к тюремщику:

— Оставьте нас одних!

Едва тот вышел, журналист расхохотался и дал волю своему шутливому характеру.

— Кто бы мог предположить,— воскликнул он,— что нам суждено встретиться в голландской тюрьме, где вы будете играть роль «самозванки», а я — роль королевского посла! Чего только в жизни не бывает!

Бобинетта тоже смеялась, но при этом ее не оставляло беспокойство.

— А как поживает Элен? — спросила она.— Где она? Я ведь ничего не знаю...

— Элен поживает как нельзя лучше,— продолжал веселиться Фандор.— Ее местопребывание — королевский дворец. Род занятий — королева Голландии!

— То есть как? Чем она занимается?

— В данный момент восседает на троне!

— А как же Вильхемина?

Лицо журналиста омрачилось. Он сразу перестал шутить.

— Увы! — проговорил он.— Никто не знает, где находится королева. Это тайна и, возможно, с трагической подоплекой...

— Я совершенно запуталась в этих интригах,— призналась Бобинетта.— Сначала мне показалось, что «самозванкой» считают Элен. Теперь оказывается, что «самозванка» — это я, а Элен на троне! Выходит, мы с ней враги?

— В каком-то смысле... но только теоретически... вернее, политически...

И, поскольку Бобинетта по-прежнему ничего не понимала, он вынужден был обрисовать ей ситуацию:

— Фантомас решил шантажировать королеву Голландии и с этой целью выдал Элен за Елену Майенбургскую, якобы претендующую на голландский престол. Король преступлений хотел вызвать политическую смуту, может быть, революцию и нагреть руки.,. Он похитил Элен и пытается заставить ее быть сошкой в его игре. Однако он недооценивает Элен, а также то, что мы с Жювом не сидим сложа руки... Между тем, сторонники королевы Вильхемины приняли вас за Элен, которую они считают «узурпаторшей», и арестовали вас, в то время как Фантомас похитил Вильхемину. Наша с Жювом задача — разыскать Вильхемину, после чего Элен подпишет акт отречения от трона, и королева вернется на свой законный престол!

— Теперь я поняла,— сказала Бобинетта.— Значит, я играю роль «самозванки», а Элен — роль королевы...

— Да. И в качестве королевы она подписала вам помилование!

— Как, господин Фандор! Меня помиловали, а вы мне даже не говорите об этом? Тогда — скорее, прочь из этих стен!

— Конечно, конечно! Вот только куда мне вас отвезти?— призадумался Фандор.

— Ах, все равно куда! — воскликнула Бобинетта.— Лучше всего на вокзал — и поскорее уехать из этой Голландии! Если, конечно, я вам больше не смогу быть полезной...

Тем временем она побросала в дорожную сумку немногие вещи, которые были при ней. Фандор постучал в дверь, и когда появился тюремщик, сноса низко склонился перед Бобинеттой:

— Мадам, я покорно прошу вас следовать за мной.

И добавил шепотом:

— Черт возьми, я надеюсь, нас не станут мучить формальностями!

Однако, входя в тюремную канцелярию, он недовольно проворчал:

— Это еще что? К чему бы это?

В канцелярии сидел Грундал... При виде Фандора он встал и почтительно приветствовал журналиста, именуя его «вашим превосходительством».

— Рад вас видеть, генерал! — произнес Фандор довольно хмуро.— Вы случайно не нас поджидаете?

— Именно вас, ваше превосходительство,— ответил Грундал.— Я узнал, что наша добрая королева подписала рескрипт о помиловании се высочества Елены Майенбургской...

«Трах-тарарах! — подумал про себя Фандор.— С ума сойдешь прежде, чем разберешься, кто здесь, во что играет и кто кого морочит! Если Грундал, в самом деле, считает Бобинетту Еленой Майенбургской, то меня, в таком случае, он принимает за мужа Бобинетты... Однако же, каковы его намерения?»

Едва они вышли из тюрьмы, как Грундал взял Фандора под руку и сказал ему вполголоса:

— Скорее садитесь в мою карету! Нам надо поговорить...