Наталья Александрова - Свидетели живут недолго

– Надежда Николаевна! Вы так спешите, я вас еле догнал. Вы у нас акт технической проверки забыли.

Надежда оглянулась: ее догонял совершенно запыхавшийся Николай Леонидович, пожилой сотрудник ОТД. Она вздохнула с облегчением, извинилась, что загоняла пожилого человека.

– Да ничего, ничего, я все равно вниз, в отдел кадров шел.

Надежда взяла у него забытый документ. В это время как раз подъехал лифт, и они вошли в него вместе. В кабине лифта уже кто-то был, но Надежда не увидела кто – человек стоял к ней спиной, однако сердце ее болезненно екнуло. Конечно, эта сутулая спина... Он повернулся, это был дядя Вася. Их взгляды встретились, и Надежда поняла, что он знает все и что он знает, что она знает все. Больше того, по таящейся в глубине его глаз холодной усмешке она поняла, что он ее приговорил. Приговорил к смерти. Видно, они с Валькой здорово подпортили всей этой преступной компании жизнь, было что-то очень серьезное во всей этой истории. Господи, ну и растяпа этот Валька! Перепутал дни недели, и заветная бутылка уехала на свалку!

Думая так, она не переставала что-то говорить Николаю Леонидовичу, тот поглядывал на нее с удивлением – видимо, она говорила что-то не то, или его смущала сама ее интонация. Лифт остановился на втором этаже, ей нужно было выходить, чтобы вернуться к себе в сектор, но она представила, как выйдет сейчас в пустой коридор, и дядя Вася наверняка выйдет следом, и ей стало так страшно, что она осталась в кабине, сказав Николаю Леонидовичу, что ей тоже нужно на первый этаж в отдел кадров. Дядя Вася посмотрел на нее с откровенной издевкой: «Никуда ты, милая, от меня не денешься!»

Лифт остановился на первом, Надежда, отбросив всякие приличия, выскочила из него первой и побежала по коридору – все равно куда, лишь бы оторваться от этого страшного насмешливого взгляда. Боковым зрением она увидела, как Николай Леонидович, проводив ее удивленным взглядом, скрылся за дверью отдела кадров. Больше никаких дверей в коридоре не было. Надежда подбежала к проходной. Возвращаться было нельзя: сзади неотвратимо приближались тяжелые шаркающие шаги. Надежду охватила паника, она уже плохо соображала, что делает.

«Это моя смерть!» – мелькнуло в мозгу.

Она бросилась к вертушке. Вахтерша посмотрела на нее с удивлением, но пропустила – у Надежды в пропуске стоял значок, разрешающий вход и выход в любое время. Выскочив на улицу, Надежда заметалась – на улице перед проходной не было ни души, и ей показалось, что она сама выбрала место для собственной смерти. Здесь убийце никто не помешает... Она побежала по улице сначала вправо от проходной, потом влево – ей показалось, что там скорее можно найти людей.

«Господи, – думала она на бегу, – главное, не впадать в панику, а я совершенно запаниковала, надо срочно взять себя в руки».

Дядя Вася вышел из проходной. Он смотрел на нее с холодным интересом хищника, преследующего свою жертву, который уверен, что жертве не уйти.

Следующие несколько секунд показались Надежде растянувшимися, словно кадры замедленной киносъемки. Она увидела, как дядя Вася полез за пазуху. За оружием, механически констатировала она и почувствовала такую слабость в ногах, что казалось, сейчас упадет, не дожидаясь выстрела. Тут же боковым зрением она увидела медленно подъезжающую к проходной машину с затемненными стеклами, так же механически отметив, что это, наверное, джип.

Темное стекло на задней дверце плавно опустилось на треть, в проеме блеснул металл, раздалось один за другим несколько негромких хлопков, стекло снова поднялось, и машина, резко набрав скорость, исчезла за поворотом. Надежда оглянулась на дядю Васю. Он стоял, прижавшись спиной к стене здания, и хватал воздух широко открытым ртом. На его одежде расплывалась цепочка темно-красных пятен. Из его горла вырывался какой-то странный звук – то ли хрип, то ли воронье карканье, то ли страшный смех...

«Так, должно быть, смеется смерть», – подумала Надежда.

Она больше не могла оставаться на месте и побежала в сторону проходной институтского корпуса, влетела в проходную, опрометью проскочила внутренний институтский двор и внизу, уже на своей лестнице, столкнулась с Валей Голубевым.

– Ну, Надежда, везде тебя искал, что-то мне за тебя неспокойно стало! А ты зачем по улице без пальто бегаешь?

Надежда бросилась к Вале и горько разрыдалась у него на груди. Валя, сразу сообразив, что с Надеждой что-то не то, стоял смирно и ждал, пока она успокоится и сама ему все расскажет. В это время в уютный закуточек под лестницей заглянула вездесущая Полякова. Увидев Валю с Надеждой, обнимающимися под лестницей, она удовлетворенно хмыкнула.