Валентина Андреева - По секрету с того света

– Кузин, – усмехнулась она. – Дамский «Вальтер» калибра 5, 45. Мне он, собственно, раньше был не нужен. Кажется, пистолет был даже зарегистрирован. Ну надо же, Кузин! Как же он здесь оказался? Подождите… – обратилась она ко мне, – ведь тело Кузина было обнаружено в другой квартире, куда его перевез ваш муж. Откуда же информация, что его с огнестрельной раной нашли в Битцевском парке?

– Это не информация, – пояснила я, залпом выпив свой кофе. – Это дезинформация следственных органов. – Лада Игоревна удовлетворенно кивнула головой. – Скажите, – обратилась я к ней, – это действительно вы пытались проникнуть в квартиру после убийства? Не иначе как за драгоценностями?

– Я. Мне нужно было забрать крамольный список сделок. Вы понимаете, какую он представляет опасность. Войти не удалось, и я решила со временем напроситься к вам в гости. Что касается драгоценностей… Я думаю, вы уже и сами поняли, что они никогда не существовали. Так – крайне неудачная попытка оправдать гибель Олега, вызванная вашим внезапным ко мне визитом. Думаю, она вас и насторожила… – Я согласно кивнула головой. Лада Игоревна осторожно встала и окинула взглядом кухню. – Спасибо за беседу. Думаю, мне пора возвращаться домой. Мне не нужны ваши документы. Уверена, следствие ими уже располагает. Но если вы считаете, что мне придется отвечать по закону, то очень ошибаетесь. Конечно, некоторое время в следственном изоляторе я проведу, но недолго. Хуже другое – из-за вас я окончательно потеряла сына. И вот этого я не смогу вам простить. С вами разберутся. – Кивнув мне на прощание, она решительно развернулась и уже хотела шагнуть к выходу, как вдруг в холле вспыхнул свет. Лада Игоревна, уронив на пол сумочку, громко вскрикнула. А вслед за ней вскрикнула я – рефлекторно, от ожидаемой неожиданности.

Загораживая собой выход, в холле стоял Сергей, а по обе стороны ребята-оперативники. Мне казалось, что должна разразиться какая-то дикая сцена. Не разразилась. Все было тихо и спокойно. Устроенный мной потоп вызвал большую шумиху, нежели арест Лады Игоревны. Сережка попытался было процедить сквозь зубы фразу, обращенную к Ладе Игоревне, но касающуюся меня: «Если только с ней (кивок головой в мою сторону) что-нибудь случится… – но не договорил. Просто заскрежетал зубами. Лада Игоревна грустно кивнула головой, наверное, имела в виду, что поняла. Затем спокойно приказала оперативникам вызвать „скорую“ и отправить меня в больницу. Даже неизвестно откуда появившийся Листратов меня не удивил. Меня вообще вдруг все перестало удивлять. Казалось, что все происходящее я вижу как бы со стороны. Пол стал медленно подниматься к потолку и я, стараясь удержать равновесие, ухватилась за край стола, но он вместе с полом поплыл куда-то вверх, унося за собой и меня. Последнее, что я слышала – громкие вопли подруги.

Просыпаться мне не хотелось. Ну не люблю я вставать рано!

– Добрый вечер, – обратился ко мне незнакомый тип в белом халате. Рядом отвратительно пищали какие-то приборы.

– Неужели я опять куда-то переехала? – слабым голосом спросила я незнакомца.

– Да. И на ваше счастье очень своевременно. Вы находитесь в реанимационном отделении. Все замечательно, – пропел доктор, глядя, как я поняла, на экран монитора. – Сегодня еще понаблюдаем за вашей гемодинамикой, а там и в общую палату.

От непонятного слова «гемодинамика» я пришла в ужас, но ненадолго. Наверное, это хорошо, что она у меня все-таки есть.

– И как мы себя чувствуем? – бодро поинтересовался врач.

– Вы – не знаю, а меня что, из-под катка вынули? Слабость ужасная.

– Замечательно, замечательно, – не успокаивался милый доктор. Так и должно быть. Это скоро пройдет, – и он, похлопав меня по руке, бодро унесся куда-то в сторону. Я опять уснула.

Утром меня действительно перевели в общую палату. Двухместную, но я оказалась в ней одна. Перед моим появлением кого-то выписали. Самым приятным было то, что все провода и трубочки остались в реанимации. Я мучилась только от безделья и неизвестности. Кажется, меня пытались убить, – вяло подумала я и попыталась встать, но раздумала: закружилась голова, к горлу подкатил какой-то тошнотворный комок.

Пожалеть себя я не успела. Открылась дверь палаты, и я увидела настороженное лицо Натальи. Впрочем, таким оно было всего несколько секунд. Увидев меня, она широко улыбнулась:

– Привет! Ну ты и похудела! Немного неприятных ощущений, зато какой эффект! И цвет лица у тебя приятный – нежно-зеленый. Тебе идет. В следующий раз обязательно сама подставлюсь. – Подруга уселась и принялась выгружать соки и фрукты. – А ведь говорила этим козлам, следите за каждым шорохом ресниц Лады! У меня, представляешь, опять за шкафом спину скрутило. Мы все там еле уместились – в шеренгу стояли. Правда, я этих оперов быстро выжила.