Наталья Александрова - Резидент на поводке

– Приют убогого чухонца, – подсказал Леня.

– Вот именно, – согласилась Лола. – Но нет же! Ведь он же никого не слушал и делал всем назло! Захотел тут город – значит, будем строить здесь! А о нас он подумал, эгоист несчастный? В этом гнилом климате сколько люди болеют! А раньше вообще умирали от чахотки! В конце концов, если прорубил здесь окно – мог бы вставить в это окно стеклопакет, в него бы не так дуло!

– Это все оттого, что Петербург – не твоя родина! – высокопарно заявил Леня, который и вправду обиделся. – И не трогай Петра Первого, он выстроил настоящую европейскую столицу, один из красивейших городов мира! А острова? А мосты? А сама Нева? Да она ни с какой Сеной не сравнится!

– Зато Сена не разливается, в Париже небось таких наводнений не бывает! – Лола вовсе не собиралась сдаваться. – И кстати, твой Петр сам же от своего самодурства и пострадал – простудился во время наводнения и умер от пневмонии, вот!

– И не факт! – уперся Маркиз. – У тебя, моя дорогая, устарелые сведения! По последним данным, его Меншиков подушкой придушил, за то, что Петр грозился его в Сибирь сослать за казнокрадство! Что Меншиков ворюга был, это все знают!

– Так ведь и так потом сослали... – растерянно проговорила Лола. – Зачем же было больного человека... подушкой...

Ей вдруг стало ужасно жалко Петра Первого.

– Ну, не расстраивайся, – мягко сказал Леня, видя, что у Лолы на глазах появились самые настоящие слезы, – это все было так давно...

– Да, а погода противная сейчас! – вскричала Лола, вновь впадая в агрессию, и слезы тут же высохли. – Холодно и сыро, я скоро зачахну и заболею!

– Это потому, что ты совершенно не закаляешься! – воскликнул Леня. – Ты мерзнешь и кутаешься, как тепличный цветок, как какая-нибудь заморская орхидея! Стоит дунуть малейшему ветерку, как ты сразу впадаешь в панику! Легче одеваться надо, больше воздухом дышать! А у тебя вечно все форточки закрыты!

– Если мне холодно!

– Да вовсе в квартире не холодно, – запротестовал Леня и в доказательство потрогал батарею.

Лицо его тут же вытянулось, потому что батарея была ледяной.

– Ну, что я говорила? – горестно вскричала Лола. – Как только на улице устанавливается мерзкая погода, тут же отключают отопление! Звони немедленно в ЖЭК!

– Куда я буду звонить, когда сегодня воскресенье! – разозлился Леня, который, как всякий мужчина, терпеть не мог, когда поручают какое-нибудь дело. – Их же никого нету! И вообще, сейчас все-таки не мороз, в квартире тепло, это у тебя озноб на нервной почве. Прими успокоительное и ложись пораньше спать!

Лола надулась и ушла к себе. Прошло часа два. В квартире действительно похолодало. Лола появилась на кухне, неслышно ступая в толстых шерстяных носках. На ней был теплый халат, шея обмотана клетчатым шарфом.

– Ну ты даешь! – развеселился Леня. – Ну и чучело!

Лола молча налила себе чашку горячего чая с мятой, положила туда две ложки меда и снова ушла к себе. Пу И, наевшись орехового печенья, дремал в подушках. Лола пристроила у кровати масляный обогреватель и хотела было ложиться, но вспомнила что-то важное. Маркиз удалился в ванную, тогда Лола снова прошла на кухню и прихватила с холодильника клетку с попугаем. Перришон жался в углу, нахохлившись, и посмотрел на Лолу с благодарностью. Выразить благодарность словами у него не было сил.

Среди ночи Лола проснулась. Кто-то настойчиво царапался в дверь. Лола долго уговаривала себя встать, и сделала это только после негодующего мява из-за двери. В щелку тут же проскочило что-то большое и черное. Лола выглянула в коридор. Из-под двери Маркиза немилосердно дуло – Ленька назло всем еще и форточку не закрыл. Лола недоуменно пожала плечами и подхватила кота, он был ужасно холодный. Аскольд тут же устроился на кровати поближе к обогревателю и блаженно замурлыкал. Пу И даже не проснулся.

Отопление включили в десятом часу утра – очевидно, работники ЖЭКа, придя на службу, сами сильно замерзли, либо же охолодавшие жильцы с утра пораньше успели устроить грандиозный скандал. К утру Лола и звери так согрелись, что даже Пу И отважился высунуть нос из-под одеяла, кот валялся пузом кверху с самым счастливым выражением на усатой морде, а попугай тихим голосом пел в клетке романс «Не говор-рите мне о нем!..». Дальше дело стопорилось, поскольку больше одной строчки он выучить не мог.

Лола отключила обогреватель и вышла в коридор. В квартире было тихо, только на кухне сонно урчал холодильник. Из Лениной комнаты не раздавалось ни звука, и сквозняка как будто не было. Ушел, что ли, кудато с утра пораньше? Лола удивилась мимоходом, пожала плечами и отправилась в ванную.