Дарья Донцова - Фея с золотыми зубами

– И давно Елизавета поднялась в спальню? – спросила я.

– Ну… не помню, – призналась Соня, – у меня голова заболела, весной я плохо себя чувствую, организм перестраивается. Заснула здесь.

Я не стала слушать Соню, побежала по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, ворвалась в комнату вдовы и поняла: Лизы тут нет.

– Наверное, в ванне плещется, – сказала следовавшая за мной по пятам Соня, – слышишь, вода льется.

Я навострила уши, уловила тихое журчание и деликатно постучала в дверь в ванную комнату.

– Лиза, пожалуйста, выйди.

В ответ тишина – вдова не возмущалась, не орала: «Отстань». Она молчала. У меня затряслись руки.

– Мама, – по-детски прошептала Соня, – надо ломать дверь. Вдруг Лизке плохо?

Я нажала на бронзовую ручку, та легко опустилась, створка открылась. У меня остановилось дыхание. Любой оперативник великолепно знает: если, прибыв в дом, в ответ на слова: «Открывайте, милиция», – не слышишь ответа, а дверь почему-то не заперта, внутри тебя ждет беда.

– Заходи первой, – прошептала Соня, – я боюсь.

Я сделала пару шагов и замерла. Ванная комната Лизаветы поражала великолепием. Она была отделана бело-розовым натуральным мрамором. Огромное окно, скрытое бордовыми гардинами, невероятных размеров умывальник, заставленный рядами флаконов, пузырьков и баночек. Сама ванна напоминала мини-бассейн, она была вделана в пол. Вниз вело несколько ступенек, Елизавета лежала в воде. Рыжие вьющиеся волосы казались темными, лицо было скрыто под водой.

Соня издала булькающий звук и отпрыгнула к унитазу, я вытащила мобильный, нажала на кнопку быстрого набора и попятилась назад в спальню.

…Примерно через час Зоя спустилась в гостиную, где на диване, тесно прижавшись друг к другу, словно куры на насесте, сидели мы с Соней, и буднично сказала:

– Елизавета вскрыла вены на руках и ногах. Поскольку в ванну постоянно поступала горячая вода, точно определить время смерти сложно. Но мы знаем, что Ласкина поднялась к себе часа два назад, похоже, она сразу совершила самоубийство.

– У современной женщины редко можно найти бритвенное лезвие, – прошептала я, – теперь выпускают станки с двойными, тройными головками, такими нельзя вскрыть вены, а для всяких карандашей имеются точилки.

– Разве я сказала про бритву? – удивилась Зоя. – Елизавета прибегла к помощи железной пилки для ногтей. У этого маникюрного прибора очень острый кончик, прямо как нож.

– Ты уверена, что это была именно железная пилка? – уточнила я.

– Ее нашли на дне ванны, – сказала Зоя.

– Не верю, – ожила Соня, – Лизавета не могла покончить с собой! Она… она… она такая живая, импульсивная…

– Чаще всего суицид совершают люди с подобной психикой, – заявила Зоя, – они действуют под влиянием импульса. Поругалась с парнем, наглоталась снотворного, лежит на диване и думает: «Вот я умру, он заплачет». А затем вдруг до дуры доходит: он-то, может быть, зарыдает, а может, и нет. Вот только я этого не узнаю, потому что навсегда останусь в гробу. Ну и кидается вызывать «Скорую». Но Лиза действовала осознанно, она оставила письмо.

Соня судорожно вздохнула и зашептала:

– Это я виновата! Зачем давила на нее вопросами? Сказала, что помню, как она бегала домой переодевать испачканный костюм. Ушла в образе женщины-кошки, а вернулась в черных джинсах и такой же водолазке. Она сказала, что наряд для Хеллоуина выкинула из-за дыры на колене. Я! Я виновата! Надо было подождать Вилку. И я спала на диване, когда Лиза… там… в ванной…

– Где записка? – спросила я. – Что в ней?

Зоя протянула телефон с большим экраном.

– Можешь ознакомиться. Подлинник письма, естественно, дать не могу, он оформлен как улика и отправлен в лабораторию.

Зоя нажала на кнопку. Экран засветился, на нем проявились буквы.

– Она ее напечатала, – отметила я.

– На ноутбуке, – кивнула Зоя, – вынула листок из принтера и оставила на столе. По-моему опыту, так поступают люди, принявшие твердое решение уйти из жизни. Да и текст! Такой не напишут, если намереваются выжить.

Я, натыкаясь на орфографические ошибки, начала разбирать строчки. «Я больше немогу! Я больше нехочу! Я хочу рассказать правду! Я убила Катю. Я нехотела ее видеть. Она гадкий человек…»

Мне понадобилось время, чтобы вникнуть в текст. К сожалению, Лиза была безграмотна, она упорно соединяла частицы «не» с глаголами, прилагательное «стеклянный» написала с одним «н» и сделала еще массу других ошибок. Но содержание письма не стало от этого менее жутким.