Дарья Донцова - Две невесты на одно место

– Я не журналист, – спокойно ответил юноша, – вот удостоверение. Отсюда вызов поступил, сообщили, что Маргарита Воскобойникова желает дать показания.

– Никого я не звала, – начала сердиться медсестра.

– Звонки регистрируются.

– И что?

– Ваши обращались.

– Тут без меня никто ничего не предпринимает, врачи ушли, на этаже лишь двое работников: я и практикантка.

– Значит, она звонила!

– Не может такого быть!

– Позовите студентку, – холодно велел мент.

Баба повернулась и заорала, словно пастух, обнаруживший, что буренки удрали в неизвестном направлении:

– Королькова! Сюда!

– Бегу, – донеслось в ответ.

В конце длинного коридора показалась стройная фигурка, я моментально узнал девушку, проводившую меня к Рите, и, вовсе не желая попасть в неприятную ситуацию, быстрым шагом, почти бегом, пронесся мимо бабищи в халате на выход.

…Нора, которой я позвонил, едва оказавшись на улице, молча выслушала меня, а потом протянула:

– Хорошо, возвращайся домой.

– Можно мне заняться своими делами? – поинтересовался я. – Или вечером придется еще куда-то ехать?

Нора поцокала языком.

– Ты отправишься домой к нашему заказчику Игорю, но сначала мне потребуется кое о чем поразмыслить, думаю, визит состоится поздно. Пока можешь балбесничать, кстати, что собрался делать?

– Одежду покупать, – спокойно ответил я.

И ведь не солгал. Вот если бы Нора поинтересовалась, кого я надумал приодеть, мне пришлось бы активизировать фантазию.

Среди несомненных достоинств Лизы есть одно, особенно ценное. Госпожа Рокотова никогда не опаздывает. Если договорились на определенный час, то можете быть уверены, за три минуты до установленного срока мило улыбающаяся Лиза подойдет к месту свидания. Не подвела она и сегодня.

– Здравствуй, дорогая, – старательно изобразил я радость, – с чего начнем?

Бывшая любовница протянула бумажку.

– Тут я составила небольшой список, лишь самое необходимое, крайне нужное. Очень хорошо понимаю, твои финансовые возможности не слишком велики, но ради счастья ребенка я готова терпеть неудобства.

Я уткнулся глазами в реестр: «1. Шуба длинная. 2. Полушубок „автоледи“, можно из дешевого меха, к примеру, из норки. 3. Пальто. 4. Куртка-пуховик. 5. Кожаная телогрейка. 6. Сапоги – девять пар».

– Почему такое количество уличной обуви? – вырвалось у меня.

Лиза кивнула:

– Понимаю твое удивление, обуви и впрямь хочу взять мало, сказала же, не собираюсь тебя грабить, только самое необходимое. Ботфорты под мини-юбку, казаки с мехом, замшевые на шпильке, белые на платформе, черные «чулком», лаковые на случай оттепели, коротенькие на шнуровке под брюки, джинсовые для сухой погоды и облегченные, предназначенные для машины. К последним никаких претензий нет, они будут под сиденьем, я привыкла переобуваться, садясь за руль.

– Муж оставил тебе машину? – несказанно удивился я.

Лиза еще шире распахнула свои и без того огромные глаза.

– Этот человек, забыв о том, как я отдала ему себя без остатка, выгнал меня за порог голой. Представляешь, сейчас приехала на метро и даже повеселилась, ощутила себя инопланетянкой! Сделала столько интересных открытий! Во-первых, мужчины не уступают женщинам место, а во-вторых, у людей в вагонах такие лица, мрачные до жути, словно на похороны катят. Почему все они такие злые?

А с какой стати пассажирам подземки ликовать? Отработали тяжелый рабочий день за маленькую зарплату, впереди вечер, наполненный монотонными домашними обязанностями. Проверят у детей уроки, помоют посуду после ужина и бухнутся спать, даже кино по телику смотреть не станут, потому что завтра вновь рано вставать на службу. Не все же, как Лиза, валяются в кровати до полудня, а потом, побывав в салоне красоты, отправляются в ресторан. Кое-кому приходится стоять у станка, учить детей, шить одежду, тачать ботинки… Кстати, о последних!

– Зачем тебе тапочки для авто?

– Тапочки! Фу!

– Извини, конечно, но, как ее ни обзови, подобная обувь ни к чему, машина отсутствует, – напомнил я.

– Ты не собирался купить мне тачку? – в полном изумлении воскликнула Лиза.

Я закашлялся.

– Речь ведь не идет о колесах, которых я на самом деле достойна, – мирно заворковала бывшая любовница, – очень хорошо понимаю, даже ерундовина всего за сто тысяч долларов тебе не по карману!

– Ерундовина всего за сто тысяч долларов? – в ужасе повторил я.

– Ну да, – кивнула Лизавета, – я уже говорила, что умею по одежке протягивать ножки, поэтому, так и быть, согласна на мидл-класс, нечто вроде скромненького джипа.