Дарья Донцова - Сафари на черепашку

– Разрешите?

– Делайте что хотите, – махнула рукой Алина и принялась выбалтывать чужие секреты.

– У Марины сын есть, вы в курсе?

– Да, – кивнул я, – Костя.

– Верно, он с Игорем вместе учился в школе, ну и до сих пор они дружат.

В свое время Константин, желая помочь приятелю, попросил Марину взять Игоря на работу. Арапова обожает сына. По «Геме» ходят легенды о том, как она мгновенно прекращает важные совещания, если ей звонит Костенька и капризным голосом говорит:

– Ма, у нас жрать нечего! Сколько можно на работе гореть!

– Сейчас, мой зайчик, – подскакивает бизнесвумен и, быстренько вытолкав управляющих, бросается домой.

В «Геме» все великолепно знают, что к Араповой невозможно подольститься, она не обращает внимания на комплименты и строга с подчиненными, имеется лишь один способ расположить к себе суровую начальницу: похвалить ее сына. Причем в отношении дочери Ани сие правило не срабатывает. Нет, Марина любит девочку, заботится о ней, но Костя… тут заканчиваются любые слова. То, с каким чувством Арапова относится к парню, описать практически невозможно: слепое обожание, полное отсутствие объективного подхода к лентяю, невероятно завышенная оценка его более чем скромных способностей… дальше продолжайте сами. Поэтому любая просьба Кости воспринимается обезумевшей матушкой как приказ.

Игоря приняли в отдел продаж, положили ему большой оклад и посадили в одну комнату с Иосифовой. Алина сначала обрадовалась. Арапова – королева фирмы, Костя – наследный принц, а Игорь его верный оруженосец. Вот Иосифова и попыталась подружиться с Рогатым, ей очень хотелось проникнуть в его компанию, стать своей. Но ничего не получалось. Рогатый сухо здоровался с соседкой, и только. Пару раз в комнатенку заглядывал Костя, но сын хозяйки даже не кивал Алине, он не замечал девушку, словно та являлась офисной мебелью. Такое положение длилось почти год, потом случилось нечто, позволившее Иосифовой приблизиться к избранному кругу людей.

Однажды вечером она задержалась на службе, оформляла заказ. Избавившись от нудной работы, Алина побежала в туалет. В отделе уже никого не было, все сотрудники давным-давно разбежались по домам, Иосифова толкнула дверь и закричала. На трубе, проходившей под потолком, висела Полина Астахова, симпатичная девочка из бухгалтерии. Похоже, она только что шагнула с подоконника вниз, потому что ноги Поли судорожно дергались, руки метались, словно поломанные крылья, изо рта вывалился язык.

Алина сама не понимала, откуда в ней взялись сила и ловкость. Продолжая орать от ужаса, она, совершенно не спортивная, хрупкая девушка, одним прыжком взлетела на мраморный подоконник и в секунду разорвала толстенную веревку.

Спустя несколько дней Алина попробовала разодрать бечевку, которой был перевязан торт, и потерпела неудачу, но в момент спасения Полины бельевой канат поддался ей с легкостью. Тело бухгалтерши подхватил прибежавший на вопль Алины охранник, Иосифовой самой стало плохо, она прислонилась к рукомойнику.

– Ты тут постой, – велел секьюрити, – а я врачей кликну.

Алина кивнула, ее колотило, словно под током. Полина лежала на кафельном полу, сине-бледная, в обмороке, но живая.

Охранник помчался на пост к телефону. Алина обвела взглядом помещение туалета и увидела вдруг под батареей конверт. Она быстро схватила письмо. «Отдать Араповой. Лично. Никому не читать», – написано было вместо адреса.

Алина сунула конверт в карман, ей постоянно хотелось выделиться перед начальством, обратить на себя внимание, поэтому она никому не сообщила о предсмертном послании, решила сама передать его Араповой. Но встреча с Мариной могла состояться лишь утром, Иосифова принесла конверт домой и вскрыла его над кипящим чайником. Содержание записки ошеломило ее:

«В моей смерти виноват Константин Арапов. Сначала он изнасиловал меня. Дело произошло на вечеринке в честь дня рождения „Гемы“, я не хотела, но Константин оказался сильней, и вообще он был пьян. Я побоялась позора и не пошла в милицию, утром Костя приехал ко мне, извинился, сказал, что любит меня и не сумел справиться со страстью. Мы стали встречаться. Но я скоро поняла, что нужна Косте лишь как запасной аэродром, он приходил ко мне раз в месяц, когда у него не находилось партнерши. Но я люблю Костю и решила родить от него ребенка. Вчера моей беременности исполнилось пять месяцев, и я сообщила Косте радостную весть. Он ударил меня по лицу, обозвал шлюхой и велел идти на аборт. Но я не хочу убивать дитя, оно уже шевелится, да и операцию делать поздно. Услыхав мои доводы, Константин избил меня и сказал, чтобы я не надеялась на помощь с его стороны, он пообещал, что вы уволите меня с работы, не дадите зарплаты за прошлый месяц. Да и еще меня изобьют и изнасилуют хулиганы. Как теперь жить, если мужчины такие? Прощайте, я со своим нерожденным ребенком покидаю мир, а вы знайте – ваш Костя чудовище и убийца, это он толкнул беременную женщину к самоубийству. Полина».