Вера Иванова - Танцы с пиратами

– Ах, курицы?! Ну и забирайте себе свою королеву! – воскликнула Танюсик, отодвигаясь от предателей. – А мы с Сашулей и без вас найдем себе принцев.

Друзья начали ожесточенную пальбу телефонами, стремясь «настрелять» как можно больше снимков, но даже это меня не расшевелило. Мы находились рядом с экватором, а я могла думать только о том, что солнце зашло у Полярного круга…

Компания переключилась на обсуждение маршрута, а я, погруженная в печальные мысли, едва слушала разговор.

– Каждый день у нас по одной остановке, – доложил Брыкала. – Завтра – остров Батам. Потом – Бентан. На третий день – Банка. За ним – Белитунг и Бавеон…

– Что это они все на «Б»? – фыркнула Танюсик.

– Наверное, туроператору лень было напрягаться, вот он и выбрал в справочнике все подряд на «Б», – предположил Смыш.

– О! Нашел! На «А»! Акаморо! Это у нас в предпоследний день, – заметил Брыкала, удовлетворенно откинувшись в кресле. – Ну, хоть что-то для разнообразия.

На мгновение я вдруг остро позавидовала их беззаботности и беспечности. Мне бы так! Ну почему у одних все хорошо, а у других все плохо?

Но углубиться в печальные мысли не удалось: появилась Пуля, и мы разошлись по каютам.

– Ты расскажешь, наконец, что случилось? – набросилась на меня Танюсик, едва мы остались одни.

Но я уже не могла вымолвить ни слова. Слезы ручьями хлынули по щекам, нос заложило, губы запрыгали, и единственное, что я смогла сделать, – трясущимися руками протянуть Танюсику айфон:

– На, читай! Из Мурманска пришло.

– От Лехи?! – ахнула Танюсик, хватая телефон.

Прочитав, она глубоко вздохнула.

– Значит, у вас теперь только дружба! Кто бы мог подумать! Вот гад!

– Он не гад, – заступилась я за Леху. – Они с Лидой еще до меня гуляли.

– И все равно гад! Разве можно тебя так мучить?

– Он не мучает, – всхлипнула я. – Я сама мучаюсь. На вот, почитай. – Я передала Танюсику дневничок.

Подруга прочитала и тоже начала всхлипывать.

– Сашуля, ты так хорошо написала! Только «пасмурный лед» мне не нравится. Как-то неестественно. Такого ведь в жизни не бывает, правда?

– Но это же метафора! – запротестовала я. – Или… эпитет? Сравнение? Или что еще там… олицетворение? Короче говоря, для красоты написано. Ну и душевное состояние отражает, понимаешь? На душе пасмурно, и лед тоже пасмурный.

– Тогда конечно, – Танюсик сочувственно вздохнула. – Тебе надо расслабиться и успокоиться. Ты дома что в таких случаях делаешь?

– У меня еще не было таких случаев.

– Ну, если настроение плохое…

– Наливаю горячую ванну с маслом иланг-иланг.

– Э-э-э… А еще что?

– Хожу по магазинам.

– У-у-у… Еще?

– Сижу в кафешке.

– Дальше!

– Смотрю киношку.

– Так. И это все?

– Ну-у-у… Иду в книжный за очередной книжкой из серии «Только для девчонок»…

– Вот! Отлично! Ложись и почитай книжку!

– Да я, как назло, не взяла ничего. Может, у тебя найдется?

– У меня тоже пусто… Ну ладно, – сказала Танюсик и огляделась. – Ты где хочешь спать – наверху или внизу?

– Наверху, – сказала я, шмыгнув носом.

– А в шкафчике какие полки тебе оставить – верхние или нижние?

– Нижние, – всхлипнула я, вытирая слезы.

– А какую половину стола возьмешь – правую или левую?

– Левую, – всхлипнула я и подумала, что нет худа без добра: в другой ситуации Танюсик ни за что не дала бы мне выбрать лучшее!

На душе чуть-чуть полегчало, и я начала распаковывать чемодан. Первым делом я поставила на свою левую половину стола фотографию Лехи. Потом, подумав, убрала ее обратно – если он целыми днями будет глазеть на меня, ни за что не успокоюсь! Лучше уж сразу убрать его: с глаз долой – из сердца вон. Вместо Лехиной фотки я поставила снимок Урагана с Мэджиком, и каюта сразу начала выглядеть по-домашнему. Правда, снова нахлынули воспоминания о Лехе… Но не могу же я вообще весь чемодан выкинуть! И всю одежду… Тут каждая вещь о нем напоминает – и кедики, и джинсы, и полар, и кепка… Да и айфон полон его фоток!

Глазам снова стало мокро.

– А может, лучше каменный? – услышала я голос Танюсика.

– Что – каменный? – не поняла я.

– Ну, лед каменный. «Каменным льдом покрывается море…»

– Лед не бывает каменным, – вздохнула я, доставая из чемодана еще одну фотографию. – Каменной бывает только соль.

– Или сердце, – промолвила Танюсик.

Она посмотрела, как я ставлю на стол фотографию, и сказала:

– Хорошо, что ты ее взяла! Это моя любимая.