Дарья Калинина - Полюблю и отравлю

– Что там случилось?

Ребенок надрывался изо всех сил. Девушки не могли сказать точно, кто именно из троих младших детей орет сейчас благим матом, пугая всех обитателей окрестностей. Но это было и неважно. Наталья действовала оперативно. Взлетела наверх быстрее молнии. И хотя бежала с улицы, подбежала к детской одновременно с Селестрой, которая ночевала на том же этаже, что и дети.

Оказалось, что кричали все трое. Младший Максимка, как показалось подругам, орал больше из солидарности с братом и сестрой. А вот Анечка и Сеня были реально перепуганы.

– Черный дядя! Черный дядя! – повторяла Анечка, тыча пальчиком в окно.

И относительно взрослый Сеня тоже трясся и показывал дрожащей рукой на окно.

– Там! Там он был! Черный! И рожа жуткая!

Недолго думая, Наталья подскочила к окну и распахнула его.

– Кто тут?

Кира метнулась за ней следом и втянула женщину обратно:

– С ума сошла!

– Пусти! Я должна выяснить, кто там!

– Что ты делаешь, сумасшедшая! Возможно, преступнику только того и надо! Подкараулит, пока ты выглянешь, а потом возьмет и выстрелит. Надо погасить свет.

Селестра щелкнула выключателем, и все трое детей разразились дикими воплями. Они были сильно напуганы и решительно не хотели оставаться в темноте. Кира с Лесей подсели к ним, пытаясь успокоить. А Наталья в это время оглядела местность вокруг и наконец разрешила:

– Тетя Селестра, включите свет! Я уже все посмотрела, возле дома никого не видно.

Селестра снова щелкнула выключателем, и в комнате загорелся свет. Дети мигом успокоились. А Наталья, захлопнув окно и задернув шторы, решительно сказала:

– Вот что, ребятки! Сегодня ночью я переночую с вами!

Дети разразились радостными воплями.

– А где же ты ляжешь? – рассудительно спросил Сеня. – Можешь ко мне! Или к Анечке. Она маленькая! И вы обе девочки. Вам можно ложиться вместе.

– Я принесу снизу раскладушку! – стараясь выглядеть веселой, воскликнула Наталья. – У нас ведь есть раскладушка. И не бойтесь, мои маленькие, никакого черного дяди нету. Вам просто показалось.

– Нет, не показалось.

– И он есть!

– Есть!

– Есть!

И даже маленький Максимка важно закивал головой. Да, есть. Видел. Брат с сестрой не врут. Они говорят правду. Я подтверждаю.

– И какой он был? – нерешительно спросила у детей Наталья.

– Огромный!

– Черный!

– Страшный!

– Сидел на дереве и смотрел на нас!

Наталья пожала плечами.

– Во всяком случае, сейчас там никого нету.

– Но мама! Он там был! И он может вернуться!

– Я же останусь с вами. Верно? Так что вам нечего бояться.

– Останешься?

– Останусь и прогоню всякого, кто осмелится пугать моих детей.

Говоря это, Наталья уже раздвигала детские кроватки и другую мебель, чтобы в комнате могла встать еще и раскладушка и при этом осталось бы достаточно места для перемещения по комнате. Дети бросились помогать Наталье. И подруги поняли, что им пора уходить. И хотя они бы с большим удовольствием остались и попытались выяснить, куда делся черный человек, так напугавший детей, но им пришлось сдаться.

Вернувшись к себе домой, они обе плюхнулись на диван. У них в головах царил полный сумбур. Да, Наталья рассказала им историю своей заблудшей дочери, призналась, что растит собственных внуков, но легче от этого подругам не стало. Ну, растит женщина не детей, а внуков, выдавая их за собственных детей, и что с того? За что же их всех преследовать или даже убивать?

– Ты обратила внимание на руки Селестры? – внезапно спросила у подруги Кира.

– Руки? Селестры? – удивилась Леся. – Нет. А что с ними не так?

– Они были черные.

– Что?

– Ну, не так чтобы совсем черные, но кожа потемнела и под ногтями виднелась грязь.

– И что с того? Она чистила свеклу или картошку, вот руки у нее и почернели.

– А вдруг Селестра и была тем черным человеком, напугавшим детей?

– Зачем?

– Не знаю, – схватилась за голову Кира. – Я уже ровным счетом ничего не знаю!

– Нет, но почему-то же у тебя такая мысль возникла?

– Ну… Почему, почему! Потому что в доме осталось фактически только двое взрослых. Наталья и Селестра. Алексей мертв. Сергей пропал. Андрей арестован. Выходит, что из всей многочисленной семьи уцелели лишь эти двое.

– Ну и что?

– Не знаю. Может быть, и ничего. А возможно, что это что-нибудь да и значит.

Но что именно задумала Кира, она сказала Лесе лишь на следующее утро. Всю ночь она обдумывала свою новую версию и утром изложила ее Лесе.