Анастасия Монастырская - Кенгуру в ночи

Впрочем, как выяснилось чуть позже, сейчас Кеша оказался еще более неадекватен. Он вообще был не в состоянии что-либо говорить, поскольку пребывал в безобразно пьяном состоянии.

— Эфа! Я принял решение! — пролепетал он, когда я уложила полубесчувственное тело на диван в гостиной.

— И какое же, счастье мое?

— Я женюсь на тебе, — пробормотал Кеша, проваливаясь в тяжелый похмельный сон.

— Согласна! — клетчатый плед бережно укрыл моего будущего мужа. — Идея гениальная! И все будут счастливы.

— А вот я сильно сомневаюсь, что все будут счастливы.

Услышав голос за спиной, я тяжело вздохнула: неудачный сегодня день, вот и этого господина принесла нелегкая.

— Кто это? — мой бывший любовник, Федор Федорович Федоров, стоял на пороге гостиной и неприязненно изучал посапывающее тело. Я картинно подбоченилась, провоцируя своего бывшего на небольшой скандальчик. Заметив это, он слегка сбавил обороты и повторил свой вопрос уже в иной тональности: — Я бы хотел получить ответ на свой вопрос: кто это?

Удивительные существа мужчины: еще вчера ему бы и в голову не пришло навестить экс-невесту, сегодня же, почуяв присутствие соперника на расстоянии, он примчался сюда, не удосужившись даже для приличия позвонить в дверь. Кстати, а как он сюда вошел?

— Как ты сюда вошел? — тон не предвещал ничего хорошего. Хотя устраивать сцену не очень-то хотелось: только скандалов сейчас не хватало.

Федоров демонстративно позвенел ключами:

— Очень просто. Открыл и вошел, а теперь требую объяснений. По-моему, после нашей последней встречи у тебя возникли серьезные проблемы со слухом. Ты ничего не слышишь. По крайней мере, ты не слышишь то, что я тебе говорю. Итак, что делает в твоей гостиной этот пьяный мужик?

Видали? Он требует объяснений! И после того, как сбежал, оставив на растерзание милиции, убийцам и прочим житейским неприятностям. Не спорю, он, конечно, спас мне жизнь, но что это меняет?1 Лично я Федорова об этом не просила. Мы разошлись, как два «Титаника», просвистев в тумане свое последнее «Прости!». Ну, вот, опять меня потянуло на лирику.

— Это мой жених! — несмотря на некоторую потрепанность и двухдневный перегар, Кеша выглядел весьма неплохо, чего не скажешь о совершенно трезвом Федорове. Вот что значит порода и врожденный лоск! — Его зовут Иннокентий (черт, запамятовала фамилию)…

— В общем, Кеша, — пришел мне на помощь Федор Федорович. — Как в мультфильме «Возвращение блудного попугая». А ты, как Вовка, его преданно ждешь. Прилетаю я как-то на Таити. Вы не были на Таити?

— Не переходи на личности! — разозлилась я. — Он — Кеша! Очень талантливый стилист и просто хороший человек. И еще… мы собираемся пожениться. Не слышу поздравлений! Алло! Федоров, ты заснул?

Федоров пожирал глазами спящего жениха. Бедный Кеша, если бы он только знал, в какой водевиль я его только что втянула.

— Вы собираетесь пожениться потому, что он очень талантливый стилист, или…

Докончить фразу Федоров не успел: в игру, вопреки установленным правилам, вступил Кеша. Лохматая голова с трудом отделилась от подушки, разлепила неправдоподобно синие глаза (контактные линзы — уж я-то знаю) и кокетливо выдохнула фразу-импровизацию, мгновенно отравив воздух в моем доме (господи, что ж за гадость он пил все это время?):

— Ой! Мужчина!

Федоров испуганно оглянулся в поисках еще одного соперника:

— Где?

Из-под пледа показался длинный палец, который как самонаводящаяся пушка, нашел цель и выстрелил прямо в живот Федорову:

— Вот! — Палец укоризненно погрозил: — И какой хорошенький!

Последнее замечание, на мой взгляд, было совершенно излишним. Хорошеньким Федорова даже родная мама не называла, но что возьмешь с человека, только что пережившего тяжелую личную драму?! В сравнении с бизнесменом Каримовым, Кеше и крокодил покажется весьма симпатичным парнем: вон как он нежно прижимает к себе обалдевшего от нечаянной любви Гену. Крокодил умоляюще смотрел на меня: мол, помоги, подруга, вызволи, я тебе еще пригожусь. Памятуя об очередной изжеванной блузке, я не спешила на помощь. Пусть помучается! Тем более и Жбан, жабка моя лысая, решил принять участие в пьяных посиделках (или лучше сказать полежалках?). Он прыгнул Кеше на плечо и закрыл глаза, медитируя.

— А раньше он со мной лежал! — с непонятной грустью сообщил вдруг Федоров.

— Кто, Кеша? — испугалась я. — Вы же незнакомы.

— Жбан. Почему-то водной среде твоя жаба предпочитает постельную, — вздохнул Федоров и перешел на сугубо деловой тон: — Надеюсь, замужество пойдет тебе на помощь. Не исключено, что даже научишься готовить. Желаю счастья в личной жизни, деток побольше и этих, как они, серых, то есть медовых будней. Кофе хоть угостишь?