Дарья Калинина: Кобель домашний средней паршивости

– Ладно, – снисходительно кивнул он. – Двигаем в отделение, если так приспичило. Только, чур, все вы будете мои свидетели!

Сашке идти в отделение вместе со всеми почему-то совсем не хотелось. Он чувствовал, что эта история, начинавшаяся так занимательно, начинает со временем пахнуть все хуже и хуже. Совсем точно так же, как и сам главный ее участник.

В отделении пострадавший, который представился Евгением Петровичем Кузиным, временно нигде не работающим, рассказал наконец свою историю. Оказалось, что вчера в пятом часу вечера к нему подошли двое граждан, которые искали третьего, чтобы сообразить на выпивку. Свой свояка визит издалека, поэтому Евгений Петрович, или, как его чаще называли, Жека, с легкостью согласился принять участие в распитии беленькой. Тем более что и сам он, прогуливаясь по свежему воздуху, задумывался о том же самом. Вот только из денег у него в кармане завалялась лишь потрепанная полташка. А много ли на нее купишь по нынешним-то временам?

– Я человек честный, я им сразу сказал, что у меня полташ и больше ни копья нет!

Но будущие собутыльники заверили Жеку, что именно столько им и нужно. Столько им как раз и не хватает. Кроме того, они объяснили, что у них уже имеется при себе целая канистра коньячного спирта. Услышав о канистре, Жека мигом перестал колебаться. Подумать только, целых пять литров бухла на них троих. Жека решил, что это точно выгодное предложение, потому что в собственных способностях даже не сомневался. Он вольет в себя и литр, а если будет время, то и больше поместит. И все это за какой-то полтинник!

– И вы начали пить?

– Да.

– Втроем?

– Да.

– И долго пили?

– Наверное, долго. Пять литров одним махом не одолеешь.

– А потом?

– Дальше не помню.

Очнулся Жека в крайне неудобном положении. Тело затекло, вдобавок было дико холодно – зуб на зуб не попадал. Вся одежда с него таинственным образом испарилась, трусов и тех не осталось. Зато вместо этого Жека обзавелся подстилкой, на которой сидел, и кляпом, которым был заткнут его рот. Ну и еще у него появилось жилье, правда, страшно тесное и неудобное, в котором было ни разогнуться, ни потянуться.

– Буквально не вздохнуть. Я сперва труханул, что меня живьем похоронили. Когда на кладбище подрабатывал, слыхал, что бывают такие случаи, когда людей в гробах живьем в землю опускали. Но потом понял, что воздух ко мне идет. Да и на гроб не похоже. В гробу-то вон как улечься вольготно можно, а меня в какую-то конуру запихнули.

Хотя немедленная смерть от удушья Жеке и не грозила, воздух через щели поступал к нему свободно, однако выбраться наружу он все же не мог. Руки и ноги у него оказались то ли связанными, то ли так затекли, что отказывались слушаться хозяина. А выломать плечом или коленом доску у Жеки тоже не получилось. И все же попытки освободиться имели одно положительное свойство, а именно: Жека хоть немного, но все же согрелся.

Убедившись, что собственными силами ему не справиться, мужик стал звать на помощь. Ему до безумия хотелось покинуть свой ящик и выбраться наружу. В безмолвных призывах о помощи – рот у него был заткнут – минуты полетели незаметно. Но лишь спустя какое-то время его нашли добрые люди.

– Вас нашел Барон! Мой пес!

Жека покачал головой:

– Кто бы мог подумать, что собака меня из беды выручит. Сколько я их на своем веку, блохастых, передушил, а какой-то кобель меня спас. Тьфу, пакость!

После таких слов Сашке этот тип стал еще более неприятен. Ни стыда у человека, ни совести. Признаваться в столь чудовищном преступлении и глазом при этом не моргнуть. Однако Саша с удивлением отметил, что женская часть собравшихся по большей части взирает на Жеку с какой-то даже симпатией. Что могло женщинам показаться в Жеке привлекательным, Саша решительно не понимал.

Но кажется, и сам Жека вовсе не считал, что делал что-то противозаконное или неправильное, когда избавлял мир от четвероногих его обитателей.

– У соседей моих в деревне гавкалка была, – весело ухмыляясь, принялся он рассказывать о своих приключениях. – Что ни ночь, то она давай гав-гав-гав! Ну, я терпел, терпел, а потом как-то ночью подкрался незаметно поближе да и кинул в нее полено, из нее сразу и дух вон! Тихо так в округе стало, благодать прямо. Утром соседи, конечно, разлаялись. Собачонку им, видишь ли, жалко было. А что она покоя никому не давала, это они не думают. Слово за слово, хотели меня в полицию тащить. Да только и я не прост. Поди, говорю, докажи, что это я вашу псину успокоил. А другие соседи мне еще спасибо сказали, ни у кого решимости не хватило, чтобы брехливого пса угомонить, а я героем дня оказался. Ну и дальше по жизни я псин уму-разуму вдоволь поучил. У меня не забалуешь, так-то вот!