Анастасия Монастырская - Смерть навылет

Джокер пил остывший кофе, не отрывая голодного взгляда от зала.

Пуховка запечатала безупречный рот, чуть приглушив вызывающий, непристойный цвет. Щелчок! Пудреница закрылась, словно раковина. Девушка встала, заученно потянулась, стянула со спинки стула легкую, почти невесомую шубку и пошла к выходу, покачивая полноватыми, но крепкими бедрами.

Есть!

Пожалуй, это даже будет намного интереснее, чем он себе представлял в начале. Жертва намечена, теперь осталось приступить к основному плану. Джокер попрощался с приятелями и неторопливо пошел следом. Делать резкие непродуманные движения нет смысла: она никуда не денется. Он теперь найдет ее — по запаху резких, пряных духов. Как зверь. Как человек. Как убийца.

Раз, два, три, четыре, пять… Я иду тебя искать.

— Тук-тук-тук. Мессалина, ты здесь?

— Я здесь, Джокер. Давно тебя не было с нами.

— Готовил приятный сюрприз.

— Кому?

— Тебе, красавица. Давай встретимся?

— А как я тебя узнаю?

— Узнаешь. Это я тебе обещаю.

— Нет, нет, и еще раз нет! Праздники для того и созданы, чтобы отдыхать. Это мой законный выходной, и провести его я должна так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитый день.

— День святого Валентина — праздник не официальный, поэтому выходного тебе никто не даст, — Клара потрясла перед моим носом пачкой глянцевых фотографий. — Ты только подумай, какой шанс тебе дарит судьба, пусть и в нашем лице. В день всех влюбленных ты найдешь своего суженого! Это так романтично. Об этом мечтают все девушки до двадцати и все женщины после тридцати!

— Ты всегда отличалась тактом и деликатностью, особенно, когда речь заходит о моем возрасте. — Клара вызывающе молчала. — И как я его найду? Моего суженого, мать его?! — народное сопротивление набирало силу и грозило перерасти в революцию, надеюсь, что бескровную. — В ресторане? Во время праздничного банкета, куда вы пригласили всех претендентов на руку и сердце? Между прочим, это мои рука и сердце!

— Твои, твои, кто ж спорит, — дед попытался погасить назревающий конфликт. Но не тут-то было.

— Собственно, а почему бы и нет! — Клара уморительно всплеснула худенькими ручками. — Для тебя, дура, стараемся. Если жениха не найдешь, то в кое-то веки поешь нормально. Хватит бутербродами питаться и этим, прости господи, "сушираком". У тебя от этих суши все внутренности слипнутся и в узел завяжутся.

Слово "дура" оказалось последней каплей, переполнившей чашу терпения. "Все! Гиря до полу дошла, — сказал Иван Поддубный, отказываясь от бенефиса". Как говорится, аргументов не нашлось, остались — междометия. Я мрачно оглядела родичей, устроившихся за семейным столом. И кто сказал, что круглая мебель способствует сближению и духовному единению?!

Утренний разговор стал еще одной — бессмысленной — попыткой найти мне достойного мужа, словно я, Стефания Иванова, тридцати годков отроду, была скоропортящимся товаром, чей срок годности вот-вот пройдет. Поначалу я пыталась нащупать возможный компромисс: терпеливо объясняла, что получаю удовольствие от женского одиночества, замуж не хочу и, надеюсь, что и впредь не изменю своим желаниям. Но куда там! Родственники не слушали. Брачное агентство "Гименей отдыхает!" всерьез озаботилось моим семейным положением. В конце концов, пустая страничка в моем паспорте всерьез била по репутации их брачной конторы. И не беда, что там были отметки о трех разводах.

Уже которую неделю я вздрагивала, прислушиваясь к звукам на той половине дома. Сотрудники брачной конторы (по совместительству мои родичи) подыскивали идеального кандидата для своей обожаемой внучки, племянницы и перманентной соперницы. Оставалось только надеяться на чудо. Увы, сезон чудес закончился в декабре. На рождественской распродаже. И я как всегда туда не успела.

Бабушка Клара и дед Карл, бонус от первого мужа, воспитывались в твердом убеждении, что стабильный брак — залог здоровья и долголетия. Отчасти их поддерживали тетка Соня и дядя Фима — наследство от второго муженька. Эти напирали на сексуальную составляющую, словно секс вне брака карался законом — десять лет строго режима с полной конфискацией имущества. И только Ольга, законная жена моего третьего — и, увы, незаконного мужа — сохраняла ледяной нейтралитет. Вступить в борьбу за мое женское счастье ей мешали дети. Близнецы учились в первом классе обычной средней школы и ежедневно добавляли пару седых волосков каждому из нас. Хотя если вдуматься, то дети здесь ни причем. Я не о седине, а об Ольге. Ей просто хочется выйти замуж раньше меня. Уверена, втайне она надеется на то, что в этот раз нам не придется делить мужа. Да бог бы с ним…