Дарья Калинина - Подруга бывает кусачей

— Злая ты, Лариса! — укорила ее Вендетта Генриховна. — И завистливая. Поэтому и замуж тебя мужики не берут. Ты же их своим постоянным нытьем изведешь. Сколько тебе ни дай, все тебе мало. Берешь и забываешь! Даже не поблагодаришь!

Лариска краснела и злилась. Но Леночка не обращала внимания на злобствующую приятельницу. Она была слишком счастлива. И думала, что все вокруг тоже должны быть поэтому счастливы.

И совершенно напрасно она так думала. Потому что имелся человек, которому ее счастье было словно кость в горле.

Но в этот момент, кружась перед зеркалом, Леночка не думала ни о чем плохом. Только о хорошем. Только о том, что за окнами наконец-то наступила весна! Что у них с Владиком впереди чудесное лето и много-много других чудесных лет.

— Он придет! — напевала она. — Придет и подарит мне мимозу! Мимозу и самого себя!

Пела Леночка в одиночестве. Пожалуй, музыкальный слух или, верней, полное его отсутствие было ее единственным слабым местом. Но ведь и на солнце есть пятна. Тем более что это было даже не пятно, а так, пятнышко.

— Он придет! — самозабвенно выводила Леночка. — Уже пришел!

Как раз в этот момент в дверь раздался звонок. И она, бросив в зеркало последний торжествующий взгляд и оставшись очень довольна своим отражением, кинулась к дверям. Встречать любимого!

…Владик спешил к любимой изо всех сил. И все так ладно складывалось! Машина, которая, по правде сказать, прибыла из Германии совсем не год, а лет пять назад, завелась с первого же оборота. А иной раз могла и покапризничать. Несмотря на то что Владик уже целых три раза отгонял ее в сервис, зажигание все равно барахлило.

— По-хорошему, поменять бы надо машинку, — признавался самому себе Владик. — Эту я неудачно взял.

Но то одно, то другое, денег на ту машину, которую он хотел, пока что не хватало. А брать что-то попроще он не видел смысла. Дела его шли неплохо. И если подкопить, экономнее жить два-три месяца, то летом можно будет порадовать Леночку настоящим внедорожником! Действительно новым, а не производящим такое впечатление на разных дурочек с ее работы.

Милая Леночка! Владик с умилением вспомнил про любимую. Какая она наивная! Как умеет радоваться сущим пустякам! И как трогательно она запрещает ему дарить ей дорогие подарки. А ведь они встречаются уже полгода. И даже чуть больше. Почти что живут вместе. И при этом такая щепетильность.

— Пойми, — втолковывал он девушке. — Ты теперь со мной. Это раньше ты жила в бедности. А я хочу, чтобы моя невеста ходила с брильянтом на пальчике. И в норковой шубке.

Шубка, если честно, была куплена половинчатая. Не шуба, а так, курточка. Но на длинную шубу у Владика просто рука не поднялась. Однако Леночка и норковую курточку согласилась принять с трудом.

— Зачем мне? — отказывалась она. — Есть у меня дубленка. Отлично прохожу в ней еще один сезон.

Но Владик все же настоял и на норковой курточке. И на колечке с бриллиантиками. И сапожки они купили Леночке. Пусть и не в самом дорогом магазине, но тоже вполне приличном, где торговали обувью, сшитой по итальянским лицензиям.

— Ничем не хуже итальянских, — заверил их продавец. — Будете носить и радоваться.

Леночка так и делала. Она вообще радовалась многим вещам. И Владику доставляло удовольствие баловать свою крошку.

И вот сейчас он торопился к ней с огромным букетом желтой мимозы. Один этаж, второй, третий. Вот и заветная дверь.

— Леночка! — приплясывая на пороге от нетерпения, шепотом позвал Владик. — Открывай!

Но Леночка что-то задерживалась. Наверное, душ принимает, хочет к его приходу быть неотразимой в своем алом шелковом платье. Владик его уже видел. И теперь улыбнулся, предвкушая, как в конце прекрасного романтического вечера он его все же снимет с милой Леночки.

Чтобы не тревожить любимую, Владик вытащил ключ от входной двери. И отпер ее.

— Милая! Я пришел! С праздником тебя!

Договаривал свое поздравление Владик уже заикаясь и холодея. Леночки дома не было. Вместо нее тут царил кавардак. Вещи были разбросаны. Стулья валялись на толстом ковре. По паркету раскатились Леночкины косметические карандаши — для глаз, для губ, для век, для бровей. И еще бог знает для чего.

Но особенно поразило Владика то самое алое платье… Оно было измято и порвано. И в одном месте даже испачкано какими-то темными влажными пятнами. Не веря своим глазам и затаив дыхание, Владик подошел ближе и дотронулся до платья.

Пятна в самом деле были влажными. И отдернув руку, Владик убедился, что его пальцы испачканы чем-то красным.