Дарья Донцова - Шопинг в воздушном замке

Понимаете, почему я насторожилась, когда Григорий, рассказывая про возвращение Паши из Анголы, упомянул про его аттестат на иностранном языке. И очень странно, что обеспеченные дипломаты отдали единственного сына в затрапезную школу в спальном районе Москвы.

Думаю, дело обстояло так. Павлу не повезло, как Лене и Кате, он попал не в хороший детдом к сострадательному директору Вадиму Петровичу, а очутился в Гоптеве, в интернате с волчьими порядками. Одного человека испытания ломают, другого закаляют и делают хитрым и изворотливым. Наверное, Паша спал и видел свой побег из ужасного места, мечтал стать богатым, но понимал: ему будет в сто раз труднее, чем остальным, карьеру придется начинать не с нуля, а с минуса. А еще он очень боялся, что кто-нибудь узнает про врожденный сифилис или увидит аттестат об окончании школы при гоптевском спецприюте.

Я не знаю, где Паша раздобыл деньги, но он, очевидно, договорился с председателем сельсовета. Митрич обронил фразу, что Иван, пришедший на смену честной Марусе, брал взятки. Деньги в конверте — и Паша из Быкина стал Брыкиным (всего-то одна буква к фамилии прибавилась!), а еще его прописали у Нинки Косой. Не было ни трехэтажного особняка, ни пожара, все выдумка. С фантазией у Павла полный порядок, и в уме ему Господь не отказал. Не зря приютский мальчик выбрал для местожительства мифических родителей Анголу. Насколько я знаю, эту страну постоянно сотрясали революции, гражданские войны, перевороты, смена власти. Небось там никаких архивов не осталось, можно смело врать про аттестат местного учебного заведения. Вот только одна маленькая деталь — первый же запрос в МИД, и придет ответ: никакие Брыкины в Анголе не служили, но рядовой гражданин (сосед по дому, коллега по работе, приятель, одноклассник) никогда не станет обращаться в Министерство иностранных дел. Ох и хитер Брыкин! Чтобы получить нормальный аттестат, он нашел заурядную школу, устроился туда небось тоже за мзду, а в институт его пристроила Алена Зверева. Брыкину протежировал сам декан факультета, анкету такого абитуриента проверке не подвергали…

— В Гоптеве остались люди, дружившие с Брыкиным? — спросила я у Влады.

Хозяйка призадумалась.

— Не знаю, он тут давно не показывается, последний раз на похороны Нинки явился. Впрочем, может, Ритка знает?

— Зря она губу раскатала, — в своей грубоватой манере вступил в разговор Митрич, — Фомина думала, Паша ей за пособничество верностью отплатит. Дуры вы бабы! Не взял он Ритку замуж!

— А вы, мужики, сплетники страшные, — не сдержалась Владя. — Папа, зачем ты глупости повторяешь?

— Я дело говорю.

— Сам видел?

— Нет, Михаил рассказал.

— А он откуда узнал?

— Ему Настя Величкина натрепала.

— Она где новость взяла?

— За Ритой наблюдала. Думала, та к ее мужику подбирается, вот и приметила, как Паша с Фоминой тело к реке волокут. Сама ведь знаешь, все село шумело — Нинку хоронить надо, а тут еще одна покойница.

— Погодите! — взмолилась я. — Ничего не понимаю, объясните по порядку!

Владя встала и отошла к буфету.

— Сплетни это. Чего народ не наврет…

— Пожалуйста, — начала я ее упрашивать, — мне важна любая деталь!

— Около Нинки Косой Рита Фомина жила, — сказала Владя, — а еще через дом Настя Величкина, у нее муж был. Обычный парень. Теперь-то оба уже в возрасте, но Настька Костю своего ревнует, как в юные годы. У нее характер вспыльчивый, прямо фейерверк. Могла подойти и затрещину сопернице отвесить. Один раз, давно дело было, она при мне на Олю Гетину накинулась, вцепилась ей в волосы. Ольга перепугалась, закричала: «За что?» А Настя шипит: «Я видела, какими глазами ты на задницу Кости пялилась».

— Горячая баба, — одобрил Митрич.

— Величкину за драку даже в отделение забрали, — продолжала Владя. — Она с той поры осторожной стала, рук не распускала, но за соперницами следила. В особенности ее Ритка волновала. Ну и вроде Настька увидела, как Рита с Пашей к реке тело несут. Было это рано утром, около шести, а в семь Павел шум поднял: мол, жена утонула.

— И Настя ничего не сказала милиции? — уточнила я.

— Еще как заявила! — усмехнулся Митрич. — Орала дурниной: «Тащили они бабу, руки-ноги болтались».

— Но только Паша с Ритой ничего отрицать не стали, — подхватила Владя, — участковому объяснили: они Ксению не к реке, а от нее тащили. У Паши жена заболела, у нее температура поднялась, вот она и решила остудиться, зашла в воду и потонула. Брыкин проснулся — жены рядом нет. Пошел искать, увидел тело в воде, сам вытащить не смог, побежал к Рите.