Наталья Александрова - Трам-парам, шерше ля фам

Надежда совершенно правильно угадала, что Алия мечтает подгадить бывшей подруге, поэтому адрес получила без труда.

В приемной к тому времени все устаканилось, мадам Черепицыну выдворили, девица с крабом бинтовала коленку, а Алина Сергеевна умывалась в туалете. Надежда Николаевна спокойно прошла к выходу.

Елена Семушкина жила на другом краю города – от метро Купчино на автобусе три остановки. Надежда задумалась было, стоит ли ей тащиться в такую даль. Елена могла ничего о Катьке и не знать. Победило врожденное желание все и всегда доводить до конца.

Погода между тем испортилась. Небо затянуло серой осенней хмарью, пошел нудный дождик. Надежда раскрыла зонтик и бодро устремилась к метро.

Позвонил муж, спросил, как у нее дела, сказал, что соскучился и что задерживается в Москве еще на два дня. Надежда Николаевна отвечала невпопад, занятая своими мыслями, так что муж строго спросил, дома ли она. Надежда хотела ответить, что дома, но тут некстати вмешался голос из репродуктора:

– Граждане пассажиры, будьте внимательны, не садитесь на ступеньки эскалатора, не подкладывайте пальцы под поручень, держите детей за руки!

Пришлось наврать, что едет к зубному: зуб некстати разболелся. Муж забеспокоился, стал давать советы. Надежда заслушалась и едва не слетела с эскалатора.

В Купчине светило солнце. Вот что значит большой город: на одном краю погожий, почти летний денек, а на другом в это время может идти снег (случаи бывали).

Елена Семушкина жила в стандартной пятиэтажной хрущобе. Этих пятиэтажек понаставлено здесь было ужас сколько. Кое-где между ними сумели затесаться новые дома, а еще фитнес-клубы и торговые центры на месте бывших детских садиков. Надежда совершенно запуталась, разыскивая нужный корпус, решила махнуть рукой на конспирацию и обратилась к дворничихе, которая копалась у помойных баков. В конце концов, главное – найти Елену Семушкину, а уж как с ней говорить, она решит по ходу дела.

– Скажите, где дом пятнадцать, корпус пять? Вот этот? – крикнула она.

– Нет, этот четвертый, за ним шестой, а пятый вон стоит, торцом. – Дворничиха с радостью бросила свое занятие и подошла к Надежде. – А вам какая квартира нужна?

– Семнадцатая, – ляпнула Надежда с ходу.

– Ах, семнадцатая? – Дворничиха поглядела на нее пристально. – Ну-ну.

– А что случилось? – Надежда попятилась. – Что не так с семнадцатой квартирой?

– А вам ничего не сказали насчет прежней хозяйки?

– Да нет. А что с ней?

Вместо ответа дворничиха поманила Надежду за собой. Они обошли помойку, двинулись вдоль забора и оказались в чудном уголке с клумбой и скамейкой, аккуратно выкрашенной желтой краской. Между зелеными листьями торчал колпачок садового гномика. Надежда шла за дворничихой без опасения, хотя некстати оживший внутренний голос кричал, что нужно срочно делать отсюда ноги.

– Присаживайтесь, – дворничиха светски кивнула на скамейку, – поговорим.

– У вас здесь прямо уголок отдыха, – польстила ей Надежда.

– Да, старалась, – заулыбалась дворничиха. – А насчет квартиры этой, семнадцатой, я вам так скажу: ни за что ее не покупайте.

– Но в чем дело? – напряглась Надежда.

– Вы, верно, для дочки покупаете?

– А почему вы так подумали? – Надежда Николаевна сама терпеть не могла, когда отвечают вопросом на вопрос, но сейчас решила тянуть время.

– Да что секретного-то? – Дворничиха пожала плечами. – Квартирка маленькая, район у нас непрестижный, дом простой. А вы, я вижу, женщина приличная, одеты хорошо. По вам видно, что с жильем у вас полный порядок – уж не меньше трехкомнатной в центре!

– Не совсем в центре, – улыбнулась Надежда, – но в приличном районе. А вы очень наблюдательны.

– Работа такая, – польщенно ответила дворничиха, – положено все замечать. Дворнику без этого никак нельзя. Так, стало быть, дочку хотите отселить?

– Сын женится. – Надежда снова принялась врать. – Вот решили пополам с теми родителями квартиру молодым купить.

– Ни в коем случае, – дворничиха замахала руками, – только не семнадцатую! Нехорошо там. Убийство там случилось. – Она понизила голос.

– Как? – непритворно испугалась Надежда.

– Убили хозяйку, Ленку, значит. Задушили прямо в собственной кровати.

– Господи! Да кто же такое сотворил?

– Тут вот какое дело. Мать у Ленки умерла, давно еще, отец снова женился. Не поладили они с мачехой. И то сказать, Ленка – девка норовистая, лишний раз не промолчит, у той тоже характер оказался боевой. Короче, отцу надоело, что бабы день и ночь собачатся, он поднатужился и купил Ленке эту квартиру. Дескать, живи своим умом, знать тебя больше не желаю.