Дарья Калинина - Призрак в кожаных ботинках

Саша с собакой обошли дом и внезапно наткнулись на груду веток, сложенных у стены. Саша остановился возле них и задумчиво их осмотрел. А Барон еще и понюхал. Ветки ему почему-то не понравились, он даже пару раз на них гавкнул. И лишь после окрика хозяина замолчал, виновато помаргивая своими блестящими круглыми глазами. Мол, не сердись, это же я так, для порядка.

Но хозяин не обращал на Барона никакого внимания. Саша стоял и думал. Откуда тут взялись эти ветки? Вроде как вчера их тут не наблюдалось. Коля, что ли, накидал? Ну да, он собирался освежить фруктовые деревья, спилить с них лишние ветки. Да, но все равно не понятно, с какой целью он перетащил эти ветки к самому дому? И когда успел поработать в саду, если они с Сашей вчера после обеда работали вдвоем и ни на минуту не расставались?

Под ветками были видны свежая земля и следы тачки. И Саше стало еще любопытней. Он даже забыл про свою ссору с Колей и вернулся в дом, чтобы расспросить родственника, что это за раскопки тот вел под своим домом. Но Коля, когда они встретились, не позволил Саше и рта раскрыть.

Он уже тоже успокоился, вышел Саше навстречу и сразу же перебил его своим вопросом:

– Я вот все думаю, а чего это бабка ни тебе, ни мне в наследстве поучаствовать не предложила, а?

– Не знаю. Слушай, там за домом…

– Ты еще ладно, – не слушая, продолжил Коля, которого эта тема с наследством всерьез задела. – Ты приезжаешь в Васильки редко, да и молод еще. Но мы с Катей с бабкой дружили. Молоко у нее покупали. Могла бы и нам предложить. Дом у нее хороший, уж за него мы бы с Катей для нее расстарались.

– Ты же слышал, дом таким хорошим Мальвина ей помогла сделать.

– Так и чего? Помогла – и спасибо ей. А по документам дом бабке принадлежал. Что там Мальвина в этот дом вкладывала, это между ней и бабкой осталось. А нам бы с Катей этот домик очень бы пригодился.

Саша с недоумением взглянул на Колю.

– Значит, ты бы согласился въехать в дом бабы Глаши и жил бы в нем, даже зная, что Мальвина вложила в дом свои деньги?

– А где уверенность, что это ее деньги? Баба Глаша из Васильков ни ногой, вся при хозяйстве. Она могла Мальвине денег дать, чтобы та ремонтную бригаду в городе подыскала. А теперь Мальвина врет, что это она свои деньги вложила.

Доказать что-то после смерти бабы Глаши было, конечно, затруднительно. Могло быть и так, и эдак. И все же Саше казалось, что лучше держаться от этой истории с наследством подальше. Очень уж велико число потенциальных наследников. И такие все агрессивные!

– Еще Хлебаковы эти, – продолжал Коля. – Кабы одна Мальвина, можно было бы и потягаться силами. А с Хлебаковыми свяжешься, как бы себе дороже не вышло. У них там все сплошь уголовники, ты знал?

Что-то такое нехорошее о семье Хлебаковых Саше и раньше доводилось слышать. Да и сами Хлебаковы отнюдь не скрывали, что вся их семья близка к уголовной среде. По случаю освобождения очередного сидельца или сиделицы в их доме обычно устраивался большой праздник, во время которого обязательно случалась драка. Не могли Хлебаковы без этого. Буйный их нрав требовал выхода наружу. Иногда под горячую руку попадались гости, иногда кто-то из своих. Хлебаковым было без разницы, кого мутузить, когда на них находил такой стих. В общем, народ это был опасный и неуправляемый. И правильно, что Коля предпочитал держаться от них подальше. Таким личностям переходить дорогу было просто опасно.

Но Мальвина оказалась слепленной из того же теста. То, что она уже считала своим, женщина отдавать в чужие руки не собиралась.

– Костьми лягу, а вас в свой дом не пущу! – разнесся над округой ее визгливый вопль. – Это мое! Мой дом! Не дам!

С их наблюдательного пункта Коле с Сашей было хорошо видно все происходящее возле дома бабы Глаши. Там носилась Мальвина, которая верещала, что дом этот ее. Хлебаковы в ответ шумели все громче, уверяя, что заботились о бабке и дом теперь принадлежит им. Кому конкретно, они пока что не уточняли. И в этом была их сила. Приглядевшись, Саша увидел, как Хлебаковы надвигаются на Мальвину одной сплошной стеной.

А та не отступает и верещит:

– Федор, что ты смотришь! Твою жену грабят! Караул! Полиция!

Хлебаковы надвигались. Мальвина подтянула к себе мужа. Завязалась потасовка. Мальвина верещала высоким голосом, извивалась, кусалась и царапалась. Но один в поле не воин, а дядя Федор был ей плохим помощником. Он в первую же минуту получил в глаз и, схватившись за него, жалобно застонал. Следующий удар по почкам окончательно вывел его из строя, и дядя Федор, даже не начав драться, уже выбыл из схватки. Мальвина проявляла чудеса ловкости, но что она могла одна против троих дюжих мужиков – любителей помахать кулаками. И пусть они постоянно промахивались и били мимо Мальвины, больше попадая друг по другу, но все равно Мальвине рано или поздно пришлось бы совсем худо.