Галина Куликова - Дырка от бублика

— Он тоже был в этом отношении парень не промах! — пробурчал Борис. — Еще неизвестно, кто кому глазки строил.

— Кстати! — Элла встала, подошла к шкафу и достала с полки разноцветный пластиковый пакет. — Борис! Хочу вернуть тебе твою собственность.

Увидев знакомый рисунок на пакете, Борис тотчас посерел.

— Не волнуйся, — успокоила его Элла. — Шантажист деморализован, разоружен и лишен всякого желания напоминать о своем существовании.

— Шантажист?! — воскликнула Дана. Все остальные были поражены не меньше нее. — Что ты имеешь в виду? Моего мужа шантажировали?

— Борис, может, ты сам расскажешь? — спросила Элла.

— Ну и расскажу, — он повел бровью. — Когда в тот вечер мне позвонил Астапов и сказал, что деньги при нем, я как-то сразу напрягся. Подумал: зря он это, так сказать, прямым текстом. Мало ли кто услышит.

— Как в воду смотрел, — поддакнул Шведов.

— Ну а потом, когда вся семья уже посмотрела ток-шоу этого Григорчука, я подумал, что Астапова вообще-то надо предупредить. — Римма ахнула, и Борис тотчас поправился:

— То есть я имел в виду, что лучше, если бы я ему сказал, что его жена все знает.

— Ну правильно! — одобрил Шведов. — У тебя ведь тоже рыльце было в пуху: ты знал про эту Надю. Поэтому и поехал к нему один.

— Да. Я поехал к нему один. Я хотел попросить Астапова не говорить девочкам, что я знал. Мне было неловко.

— А как же морально-этические законы, Борик? — с пафосом воскликнула Дана.

— Мужикам закон не писан! — заявил Шведов. — Ты, Даночка, не переживай! Борька просто хотел оградить вас от лишних переживаний. Правда, Борька?

— Правда, — согласился тот и сделал важное лицо.

Этого выражения лица Дана всегда побаивалась. Вот и сейчас мгновенно пошла на попятный.

— Ты ведь нам расскажешь, что было на самом деле? — требовательно спросила Элла.

— Раз ты докопалась до шофера, утаивать смысла нет, — дернул щекой ее отчим.

— На самом деле он не шофер, а директор магазина, — просветила его Элла. — Фамилия Дундилов.

— О, боже! — запел глаза тот. — Даже как-то стыдно попасться на крючок Дундилова.

— Просто ты очень испугался, — пожалела его Элла.

— Конечно, испугался! Этот гад сначала подвез меня до места, а потом поперся за мной в подъезд. И увидел, как я открыл дверь и вошел в квартиру.

— Вошел? — не поверила Дана. — Вошел? И что ты там делал?

— Ну.., что? Проверил, жив ли Игорь. Это во-первых.

— А во-вторых, он деньги искал, — тотчас подсказал Овсянников. — Астапов же сообщил ему по телефону, что у него деньги при себе.

— Я не искал! — оскорбился Борис. — Я просто глянул одним глазом.

— Он глянул одним глазом — нет ли денег, — поддакнул Шведов, и Борис недовольно зыркнул на него.

— И этот Дундилов, — Дана с отвращением произнесла фамилию директора магазина. — Он тебя шантажировал? Он подумал, что это ты убил Игоря?

— Естественно, он так подумал, — ответила вместо Бориса Элла. — Ты бы, ма, что подумала, увидев, что человек открыл дверь собственным ключом, вошел в квартиру, побыл там некоторое время, затем вышел, запер за собой дверь, после чего принялся звонить в звонок, заглядывать в окна и вообще делать вид, что он страшно волнуется, не случилось ли чего с человеком, который должен быть внутри!

— Действительно, — пробормотала Дана. — Выглядит очень подозрительно.

— Короче, — снова завел Борис, — этот Дундилов меня вычислил. Ума не приложу — как.

— Что ты говоришь? — не поверила Элла. — Ты сказал ему не только свою фамилию, но и место работы, а также должность.

— Вероятно, я страшно нервничал… — смутился тот.

— .. И задумал подавить его своим величием! — подхватила Дана. — Когда мой муж хочет произвести на кого-то впечатление или взять над кем-то верх, то всегда начинает с должности! — пояснила она.

— Конечно, я нервничал! — вспылил Борис. — Не каждый день находишь на полу мертвого зятя!

— Значит, ты, моя бесстрашная леди, — подытожил Овсянников, обращаясь к Элле, — наехала на шантажиста и заставила его отдать выманенные у отчима деньги?

— У меня есть еще один боевой трофей! — не сдержалась и похвалилась та. — Я его на балконе спрятала.

— Я его перепрятал, — тотчас же остудил ее пыл Овсянников. — Положил в твой комод за коробку с носовыми платками.

Элла покраснела и спросила:

— А это не опасно? Вдруг он выстрелит?

— Ничего! — ласково ответил он. — Помажешь синяк зеленкой — и все дела!

— Какой синяк? — опешила Элла.

— Пистолет игрушечный! — улыбнулся Овсянников. — Стреляет пластмассовыми пульками. Кота, пожалуй, можно пристрелить, если, конечно, охотиться всерьез и целиться в глаз или в ухо.