Галина Куликова: Муха на крючке

Василиса сняла сумочку через голову и молча подала ему.

— Боже, куда ты дела фотопленку? — завопил Кудесников, не обнаружив своей собственности.

— Так это была твоя фотопленка? Я ее проявила. Не дергайся, вот — здесь и пленка, и даже фотографии.

— Василиса! Я твой должник!

— Еще бы. Ты мне должен за проявку, печать и за моральные издержки. Из-за тебя я сегодня каталась по водосточной трубе. Посмотри сюда, — задрала она кофточку, дабы продемонстрировать Кудесникову свои царапины. :

— Не надо стриптиза! — испугался Арсений. — Я сейчас и так возбужден сверх меры.

Поедем лучше со мной к госпоже Солянкиной и отдадим ей фотографии. Только таким образом можно снять с хвоста церберов ее мужа. — Он принялся с увлечением описывать все подробности дела.

— Но мне надо на работу! — возразила Василиса.

— Как?! Ты еще ничего не знаешь?

— А что я должна знать? — насторожилась та.

— В твоем офисе засада. Там сидят люди в шапках с дырками для глаз и ждут Мочалко.

— Мочалко? Он что-то натворил?!

— Твой шеф оказался крупным аферистом.

Снимал на подставную фирму склад, затем принимал товар на ответственное хранение. С вечера набирал на миллионы рублей, а утром смывался вместе со всем добром. Его искали почти полгода и, представь себе, нашли!

— Чему ты радуешься? — Василиса остановилась и топнула ногой. — Это означает только одно — я опять осталась без заработка! На что; я буду жить?

— У меня есть для тебя временная работа, — сообщил Кудесников, подталкивая ее к своему автомобилю.

— Какая? — заинтересовалась она.

— Будешь приманкой для маньяка.

— Ты что, с ума сошел?

— Плачу двести баксов.

— Возьми свои двести баксов, сверни их трубочкой и засунь в то место, которое ты ценишь больше всего.

— Пятьсот.

— Возьми свои пятьсот баксов…

— Тысячу.

— А что за маньяк? — спросила Василиса, забираясь на место пассажира.

— Душитель секретарш.

Василиса непроизвольно схватилась руками за горло.

— Это что же, выходит, я буду ходить по темному парку в игривой юбке, а ты спрячешься в кустах и станешь ждать, когда он на меня нападет?

— Ничего подобного. Все задумано гораздо более цивилизованно. Ты устроишься на работу в хорошую фирму, а через неделю-полторы уволишься.

— И что?

— И будем ждать, когда тебя задушат. Ну, то есть я хотел сказать — попытаются задушить.

— Кудесников, сейчас говорило твое подсознание! — воскликнула Василиса. — В душе ты уверен, что меня прикончат!

— Только заранее не сгущай краски, ладно?

— Я не буду действовать втемную, даже если ты меня озолотишь!

— Хорошо, я расскажу тебе все, что знаю, но только сначала сдадим госпоже Солянкиной работу.

Госпожа Солянкина оказалась тощей женщиной лет пятидесяти с хищным лицом. Она привлекала к себе внимание не только ярко-зеленым брючным костюмом, но и вульгарным макияжем. Мадам стояла возле новенького автомобиля и постукивала длинными ногтями по капоту. Увидев Кудесникова, Солянкина обрадовалась. Надо сказать, это была мрачная радость.

— Вот! — заявил детектив, протягивая ей пакет. — Здесь все, что вы хотели.

Обманутая жена схватила добычу и извлекла на свет пачку снимков, которые Василиса заказала в большом формате.

— Боже мой! — воскликнула потрясенная мадам. — Этот подлец не спал со мной два месяца! Когда я задала ему вопрос в лоб, он начал бубнить про возраст. Сказал, что приближается его импотенция. Теперь я по крайней мере буду знать, как она выглядит!

Чем больше снимков видела Солянкина, тем яростнее становился ее румянец. Кудесников радовался успеху, как дитя, и Василисе даже пришлось пнуть его локтем в бок, чтобы не зарывался.

— О! Понимаю, почему вы вставили это в рамку! — воскликнула клиентка, обнаружив в пакете особо непристойный снимок.

Кудесников укоризненно посмотрел на Василису, и она потупилась. Этот засранец из проявки! Так ее унизить!

— Вот, — сказала Солянкина, — ваш гонорар. — Она достала из сумочки конверт и вручила его Арсению.

— Я тоже в этом участвовала, — шепотом напомнила ему Василиса. — Рисковала шкурой. За мной, между прочим, гонялись с пистолетом. Прижигали окурками. Я вообще вся изранена. Меня на «неотложке» возили в больницу. Можно сказать, даже делали операцию…

— Я понял: ты хочешь денег, — прошипел Арсений. — Я дам их тебе потом. Сейчас не это главное. — Он обернулся к Солянкиной и вкрадчиво спросил:

— Когда вы позвоните мужу?