Дарья Калинина - Королевские цацки

– Сначала он один из подъезда вышел. В руках у него такая большая плоская штука была, ну, вроде тех, что художники или архитекторы с собой таскают. Чертежи там свои держат или что другое.

– Да, да! Планшет. И что он стал дальше делать?

– Планшет в багажник машины положил. Заботливо так устроил, долго с ним возился. Я еще подумала, что за ценность у него там такая великая? Но устроил в конце концов, а тут к нему женщина эта подошла. Такая кикимора, вам и не передать! А он с ней так ласково поговорил, меня прямо даже зависть взяла. Ну за что таким страхолюдинам счастье бывает? Вот меня взять, к примеру, я уж всяко покрасивей той кикиморы буду, а нету мне счастья в личной жизни. Не смотрят на меня такие красавцы-то. Одни шибзики и недомерки мной интересуются.

Подруги едва удержались, чтобы не поведать завистливой Нине о том, как «интересовался» Добрыня бедной доверчивой Коровкиной. Никогда не следует завидовать чужой жизни. Поверьте, у каждого человека достаточно и проблем, и сложностей. И если со стороны кажется, что все у него в шоколаде, зачастую это простая видимость. Стоит копнуть поглубже, как проблемы полезут, словно тараканы во все стороны.

– Так и что дальше было?

– А-а-а… Ну, так поговорили они, поцеловались, о свидании, наверное, договорились. Суббота ведь была, вечер. Все нормальные люди в субботу вечером свидания имеют, одна я… Ну да вам про меня не интересно слушать.

И не дождавшись, чтобы подруги ей возразили, она со вздохом продолжила:

– У красавца у этого, видимо, дела еще были. Поэтому кикимора его на автобус почапала, а сам он в свою машину сесть собирался. Уже и дверь открыл. И тут к нему этот и подошел.

– Кто?

– Ну, мужик, о котором вы спрашивали.

– Вы его разглядели?

– Да чего мне было его разглядывать? Не красавец – это уж точно! И старый! И не бритый! И не стриженный! Кабы не ботинки, вовек бы его приличным человеком не назвала. Чудище лесное!

– Такой страшный?

– Ну! Борода во все стороны торчит! Брови косматые, Брежнев бы обзавидовался! Да еще и ноги кривые. А руки чуть ли не до земли свисают. Жуткий тип! Куртка какая-то рваная, а вот ботинки хорошие. Я еще подумала, где этот тип такую хорошую кожу оторвал. Сверкала прямо!

– Сверкала?

– Ну да! Глазам больно смотреть было.

– Хм. А что еще вы можете сказать про этого человека? Он с Витязем ссорился? Угрожал ему?

– Нет! Что вы! Совершенно спокойно поговорили. Да они всего друг другу пару слов и сказали. А потом этот бородатый дальше потопал. А у меня Филька в поводке запутался, пришлось мне им заняться. Вокруг грязь, лужи, Филька по самые уши в грязи измазался. Я только о том и думала, как дома его отмывать буду. Еще подумала, что вот и развлечение мне на субботний-то вечер нашлось! Все нормальные люди на свидания идут, а я, словно проклятая, дома с собакой.

– А что потом было? Видели вы, как Витязь этот уехал?

– Нет, – с сожалением призналась женщина. – Чего нет, того нет. Врать не стану. Когда я Фильку из поводка выпутала и на ноги паршивца этакого поставила, то Витязя вашего уже во дворе не было.

– А машина?

– Машина? Машина вроде бы была. Не могу точно сказать, но кажется, что была.

И немного подумав, она воскликнула:

– Да! Вспомнила! Точно была его машина на месте! Потому что Митрич из семнадцатой квартиры матюгами водителей, которые все свободные места во дворе заняли, обложил. Он из супермаркета со своей каргой вернулся, а тачку-то, чтобы покупки выгрузить, и некуда во дворе поставить. Все места заняты. А кабы красавец на своей тачке укатил, так Митрич бы запросто свою колымагу поставил, так ведь?

Это было так. Но подруги точно помнили, что когда менты нашли тело Витязя в подвале и поняли, что он в доме Георга не живет, то они в первую очередь задумались, как и на чем сюда приехал потерпевший. И выяснив, что у покойного была хорошая иномарка – свежего года выпуска «Мазда», заинтересовались, где же его отнюдь не дешевая машина находится сейчас.

Но никакой машины Витязя во дворе уже к этому времени не было. Ведь если бы она стояла там, то ментам бы не пришлось вести такие долгие ее поиски.

И что это означало? А означало это лишь то, что убийца, прикончив Витязя, зачем-то решил убрать из двора его машину. Зачем? Трудно сказать. Но зачем-то он это сделал. Возможно, просто решил угнать ее? Возможно, все преступление построено вокруг этой машины? Банальный угон, а Добрыню убили, чтобы не мешал угонщикам сделать свое дело?