Дарья Калинина - Королевские цацки

– Да-а-а… у Добрыни была дочка от некоей Наточки, – удивленно протянул Борис и внимательно посмотрел на Анжелику. – Однако ты очень хорошо осведомлена о жизни Добрыни. Откуда такие сведения?

– Так, выясняли понемножку с подругами, – как можно безразличнее произнесла Анжелика. – И что же? Выходит, твоя бывшая жена решила познакомиться со своей соперницей?

Борис совершенно забыл про еду. Он ухватил себя за волосы, что было у него проявлением крайней степени волнения. Анжелика уже успела узнать эту привычку своего любимого. И сейчас с удовольствием отметила, что Борис очень взволнован ее словами. Значит, ему небезразлична судьба его убитого друга. Он тоже хочет найти убийцу Добрыни!

– Да… Дела… – пробормотал Борис минуту спустя. – Слушай, а я ведь об этом и не подумал! Действительно, Светлана могла воспринимать Наточку как соперницу.

– Завтра похороны твоего друга, – помолчав, сказала Анжелика. – Ты пойдешь?

– Конечно! Как ты могла сомневаться! Конечно, я пойду.

– Вот и отлично, – пробормотала Анжелика. – Уверена, Наточка тоже там будет.

– Тогда мы и поговорим с молодой мамашей, да?

– Нам с девочками она про свою встречу со Светланой почему-то ни словом не упомянула.

– Это очень подозрительно. Ты не находишь?

Анжелика молча кивнула и склонилась над своим осьминогом. Не рано ли они торопятся подозревать Светлану? Она ведь могла просто не дойти до своей соперницы. Или все-таки дошла, но разговор у них не состоялся, в последний момент кто-то из них двоих пошел на попятный. А может ведь быть и такое, что и Светлана дошла, и разговор у двух соперниц состоялся, но вот Наточка по какой-то причине утаивает от всех это событие. И зачем? Что ей скрывать?

И еще Анжелика подумала, что ее Борис совершенно прав: в связи с произошедшим в этот же вечер убийством это начинает выглядеть очень и очень подозрительно.

На похороны Добрыни девушки бессовестно опоздали. Виноват был их неспокойный квартирант – Лисица. Он с самого утра метался по дому в крайне возбужденном состоянии. Ронял предметы, вздрагивал от каждого звука и, бреясь в ванной комнате, умудрился разбить флакон духов, керамическую вазочку и еще нанести ущерб раковине, по которой от ударов зазмеилась некрасивая трещина.

– Чего ты встал в такую рань? – сердилась на него Кира. – Тебе же все равно никуда не надо. Спал бы себе до полудня. Дал бы нам возможность спокойно собраться и уйти. Ты куда-то идешь?

– Нет.

– Зачем ты тогда вообще бреешься?

– Никогда не знаешь, что несет нам день грядущий. Возможно, это вообще будет последний день в моей прежней жизни.

– Ты решил устроиться на работу? – обрадовалась Кира, поняв Лисицу по-своему. – Уже прошел собеседование? Или сегодня идешь?

– Работа? При чем тут работа? Кто вообще говорит о работе?

– А как же… Но я подумала…

– Занимайся своими делами, – скорбно посоветовал ей Лисица и прибавил: – Когда каждый человек занимается своим делом, в мире царит гармония и спокойствие.

Кира поняла это так, что ей не следует соваться в дела Лисицы, обиделась на него и ушла. Леся даже не стала заглядывать в ванную, чтобы лишний раз не огорчаться при виде изуродованной раковины и разбитого флакона ее любимых духов, которые стоили к тому же совсем не дешево.

– Я все возмещу! – поклялся ей Лисица. – Честное слово! Вот только улажу одну свою небольшую проблемку и… и если останусь жив, то куплю вам все, что захотите, – прибавил он вполголоса.

Но подруги были слишком озабочены своими делами, чтобы обращать внимание на трепотню Лисицы и его повторный намек о том, что он собирается распроститься со своей жизнью. Да и глупо было жалеть вполне еще жизнеспособного Лисицу, когда сегодня подругам предстояли похороны другого человека.

Добрыню хоронили в дорогом гробу из красного дерева. Оказалось, что его родители вполне обеспеченные люди. Народ на похороны приехал на иномарках и в крайнем случае на новеньких отечественных машинах последних серий. От толпы собравшихся в большей степени веяло респектабельностью, чем скорбью.

– Ты видишь Наточку?

– Ее да, вижу. Вон она стоит.

– Ой! Она и ребенка с собой притащила!

– Вот ненормальная.

– Она хочет продемонстрировать внучку родителям Добрыни. Когда еще ей представится такая возможность!

Расчет Наточки оправдался на все сто процентов. Когда она подошла к одетым в черное родителям Добрыни и что-то им сказала, выставив перед собой с трудом ковыляющую малышку, на лицах этих двоих промелькнуло странное выражение. Несмотря на протянутые им бумаги, кажется, родители Добрыни сомневались в словах Наточки.