Татьяна Луганцева - Как не попасть на крючок

— Или жизнь нас такими делает, — вздохнул сторож.

— Смотрите, свежевыкопанная могила, — указала Яна. — А где-то здесь и остался лежать преступник.

— Так, значит, его зарыли… Господи, неужели это правда и все-таки придется вызывать полицию?

— А я вам что говорила, — с укоризной посмотрела на него Цветкова. — Звоните в полицию…

— А где спрятан клад? — внезапно спросил сторож.

— Не факт, что он существует. Может, бандит пытался таким образом тянуть время и сохранить себе жизнь, — ответила Яна.

— Это понятно. Но ты адресок-то повтори. — Сторож повернулся к Яне лицом и внимательно посмотрел ей в глаза.

Яне показалось, что пространство вокруг нее стало сужаться, словно она находится в мультипликационном фильме.

— Зачем вам это знать?

— Хочу проверить, помнишь ли ты? — спросил сторож, медленно двигаясь на Цветкову.

Яна чисто интуитивно попятилась.

— А если забыла? — прошептала она.

— Так придется вспомнить, — каким-то странным голосом заговорил сторож.

— Не может быть… — выдохнула Яна. — Точно «день сурка»! Вы что задумали?

— Очень многие живут бедно, мыкаются, страдают… А такой шанс выпадает один раз в жизни, — ответил сторож и полез в карман.

— Что вы хотите сделать? Вы же не убийца! Опомнитесь! Вы что? — растерялась Цветкова.

— Я еще не знаю, что с тобой сделаю, но уверен в том, что про бандитский схрон должен знать только я, а там разберемся.

— Ничего ты не узнаешь, старый козел! — произнес кто-то за спиной сторожа.

Сторож получил крепкий удар по голове, квакнул и упал ничком. Яна оцепенела и перевела взгляд на лопату в руках женщины.

— Люба?

— Я.

— И я здесь, — пискнула из-за ее плеча Вера Ивановна, которая ранее от ревности к покойному мужу чуть все волосы Цветковой не выдрала. — Решили не оставлять тебя одну с ним на кладбище. Предчувствие было нехорошее.

— Хоть вы-то меня не грохнете? А то у меня такое ощущение, что выстраивается целая очередь из желающих меня убрать, — пожаловалась Яна.

— Нет, мы точно никого убивать не будем, даже за все сокровища мира.

— Тогда надо вызвать полицию, — робко предложила Яна, боясь, что сторож очнется и набросится на них.

— Звони своему бывшему, — посмотрела на подругу вдова. — Иначе нас всех тут заметут. История мутная.

— А кто у нас бывший? — спросила Яна, заметив, как сторож пошевелил рукой, и на всякий случай придавила ее каблуком.

— Подполковник полиции, — ответила Люба. — Правда, когда я с ним разводилась, он был всего лишь капитаном.

Подполковник Калугин Виктор Степанович — хмурый мужчина с большой головой и крупным носом — с интересом смотрел на сидящих перед ним Веру Ивановну, Любовь и Яну. Остановившись на Яне, он закатил глаза и, казалось, мысленно спросил небеса: за что ему это?

Цветкова рассказала бывшему мужу Любы все, что знала по этому делу. Люба с Верой Ивановной тоже присоединились на определенном этапе.

— Мистическая история, прямо «Вечера на хуторе близ Диканьки». Значит, преступника убил некий Василий Киселев — любитель марихуаны? Труп его мы нашли. То есть не Киселева, а того преступника, который так легко ушел от правосудия, подсунув другой труп. Также мы нашли сторожа с сотрясением мозга и травмой шеи. Значит, ему увечья нанесла ты — любовь моя? — с усмешкой посмотрел он на бывшую жену.

— Слово-то какое! Увечье! — всплеснула она руками. — Ты еще наручники на меня надень! Увечье я получила, выйдя за тебя замуж! Дура была молодая!

— А сейчас умная?

— Это была самооборона! — фыркнула Люба.

— Самооборона — это если бы сторожу ответил тот, кому он угрожал. В нашем случае это гражданка Цветкова. А ты подкралась к человеку со спины и огрела его!

— Я не смогла бы оказать никакого сопротивления. Меня сильно придавило могильной плитой и руки еще плохо слушались. Люба меня спасла! — заступилась за нее Цветкова.

— Но он же не угрожал лишить вас жизни? — спросил подполковник.

— Угрожал и в карман полез, — ответила Яна.

— Вот только это, Люба, тебя и спасет, что в кармане у сторожа обнаружили заточку, якобы для самообороны. Но он признался, что бес его попутал и он хотел вас, гражданка Цветкова, пырнуть. И очень рад, что провидение в лице Любы его остановило, не долго взять грех на душу. Так что претензий он к тебе не имеет. — Виктор Степанович посмотрел на свою бывшую.

— Еще бы этот душегуб имел какие-то претензии ко мне! — фыркнула Любовь.