Наталья Александрова: Вредная утопленница

«Кажется, именно это состояние называется счастьем», – подумала Надежда, ленивыми гребками отплывая подальше от берега, где плескались дети и суетились родители.

Перед ней расстилалась сероватая, с мягким матовым блеском, гладь озерной воды. Ветра не было, так что не хотелось эту гладь тревожить ничем. Надежда застыла на месте, лениво пошевеливая руками в воде, как рыба плавниками.

В верхних слоях вода была теплой как… на ум приходило избитое сравнение с парным молоком, но Надежда с детства парное молоко не любила, поэтому насчет сравнения задумалась. Впрочем, чего тут не хотелось делать, так это думать.

Это лето выдалось в кои-то веки удивительно жарким, буквально тропическим, и несчастные работающие граждане проводили выходные в реках и озерах нашей области – после запертых помещений с кондиционерами хотелось вольного воздуха. Нетрудно догадаться, что некультурные граждане превратили берега близлежащих водоемов в самую настоящую помойку, поэтому, когда Надежду с мужем соседи по дому пригласили провести выходные на даче, семья Лебедевых приняла приглашение с осторожностью.

Сидеть на участке в шесть соток, слышать плач детей и истеричный визг электрической косилки, а то еще некоторые включают громко какой-нибудь «русский шансон», и хриплый нетрезвый голос жалуется на все садоводство, как его предали друзья и бросила любимая, а он ни в чем не виноват… И когда вы пьете чай, то обязательно пахнет горелым мясом с соседнего участка, а то еще и чем похуже, потому что по закону всемирного свинства в том уголке, где у вас уютная беседка, у соседа справа – пардон, туалет, а слева – компостная куча… Нет, муж Надежды Сан Саныч решительно отказывался проводить таким образом выходные. Но звали так настойчиво, что пришлось согласиться.

– Поедем, – соблазняла соседка Нина, благодарная Надежде за дочку Милку. У Милки были нелады с математикой, и Надежда Николаевна сумела за год вправить ей мозги, так что девятый класс девчонка окончила с твердыми четверками по алгебре, геометрии и чему-то там еще… А поскольку образование у Надежды Николаевны было обычное, инженерно-техническое, то есть профессиональным педагогом она не была, то денег с соседей она принципиально не хотела брать. В результате Нина мучилась невыраженной благодарностью.

– Надо ехать, – сказал муж, уразумев сложную ситуацию, – а то она еще заболеет от расстройства.

– Не пожалеете, – сказала Нина, – у нас озеро замечательное. Там народу мало, только свои, потому что дороги для машин нету.

Озеро звалось Серебряным и оказалось вправду чудесным. Небольшое, метров двести шириной, почти правильной овальной формы. К одному берегу спускались сосны, и корни их упирались в белый мелкий песок, противоположный берег зарос камышами, изредка попадались там надувные лодочки с рыбаками.

Вода в озере была серебристо-серая, но не прозрачная, как в большинстве озер на Карельском перешейке.

Воскресенье выдалось отличным. Солнце не палило, как в предыдущие дни, а ласково жмурилось, как поет кот Леопольд в своей замечательной песенке.

Народ выбирался на озеро не просто выкупаться, а посидеть со вкусом. Люди несли зонтики, складные шезлонги и надувные матрасы, а также питье, провизию и детские игрушки. Было несколько палаток, но не для ночевки, как заметила вездесущая Нина, а для уединения. В общем, народ подобрался приличный, все свои, из садоводства, не было тут ни громкой музыки, ни нецензурных выражений, так что вполне можно было отдохнуть по-человечески.

Надежда развернулась в воде и посмотрела на берег. Там на прибрежном песочке стоял муж и махал ей рукой.

– Надя! – крикнул он. – Не заплывай далеко, там глубоко!

Надежда была в принципе женщиной компанейской, но купаться любила одна, чтобы никто не мешал, не толкался рядом, не брызгался и не мутил воду. Так и сейчас, она сделала вид, что не слышит, и поплыла в сторону от купающихся.

И правильно сделала, потому что двое мужчин из компании по соседству притащили на берег надувную лодку и начали ее спускать с шумом и криками.

Компания эта обосновалась недалеко от места, где Нина с мужем оборудовали стоянку под раскидистой сосной. Компания была большая, человек десять, все сразу поняли, что на озеро прибыл «корпоратив – бессмысленный и беспощадный».

Во-первых, в компании не было детей, как и семейных пар. То есть пары были, но не семейные. Потому что никто из женщин не пилил никого из мужчин, что тот много пьет, громко разговаривает и ведет себя неприлично.