Дарья Калинина - Цирк под одеялом

И к тому же Леся ничего почти не съела (на самом деле просто побрезговала), а за стаканчик мутного кофе, к которому тоже не притронулась, заплатила сама.

Но Леся явилась на деловое, а не на любовное свидание. А вот этой разницы Вовик и не уловил. И это было его ошибкой, за которую ему еще предстояло расплатиться в будущем.

Церемония открытия Дома дружбы Вьетнама и России была организована с размахом. Во-первых, все новехонькое здание было увешано гирляндами шариков, при входе привязанных красивыми шелковыми ленточками к резным дверным ручкам. И после официальных речей их обрезали и отпустили в воздух два человека — холеная женщина — губернатор города и маленький узкоглазый сухопарый вьетнамец, судя по дорогому костюму, тоже какая-то шишка.

Растопупко тоже присутствовал. Но стоял он в окружении такой многочисленной охраны, что подобраться к нему было решительно невозможно.

— Может быть, во время фуршета он расслабится, — предположила Леся и тут же осадила свои мечты, — если только не уедет.

Это было весьма вероятно. Потому что Растопупко выглядел каким-то рассеянным и мрачным. И совсем не рвался к фуршетным столам в отличие от жадного до халявы Вовика.

— Подзаправимся сейчас! — ликовал он. — Я уже видел, что там есть.

— Да?

— И красная рыбка. И балычок. И разных закусок до фига! Молодцы вьетнамцы, не поскупились!

— Разве мы тоже приглашены? — удивилась Леся.

В ответ Вовик только заржал.

— Держись возле меня и не пропадешь! — заверил он Лесю. — Когда боссы отчалят, все нам достанется!

Лесю передернуло. Она не была брезглива, но подъедать остатки с барского стола… Нет уж, лучше жевать собственный черный хлеб с солью, чем доедать надкусанное барином пирожное.

Но Вовик подобной щепетильностью не обладал. И искренне радовался предстоящему угощению. Кажется, он искренне считал, что и Леся должна ликовать. Как же, ведь халява! Люди добрые, настоящая стопроцентная халява! Леське-то она вообще достанется за просто так! Она ведь даже не журналистка.

И Вовик покосился на свою приятельницу. Понимает или нет? Должна же ценить, что он для нее сделал! Сейчас эта тягомотина с речами и съемками закончится. И он накормит и напоит ее от пуза. И главное, ему самому это тоже не будет стоить ни копейки. Ну разве это не счастье?!

Леся видела, что Вовик находится в приподнятом настроении. Но причин его не понимала. Ее бесплатное угощение волновало меньше всего. Ей был нужен Растопупко. А этот гад, словно нарочно, тусовался далеко от нее. Леся не сводила с него пристального взгляда. И в конце концов Растопупко это почувствовал. Он беспокойно задвигал толстой шеей, зажатой в тугом вороте белоснежной рубашки. Вытер лоб огромным шелковым платком. И начал пробираться к выходу!

Так что когда Вовик огляделся по сторонам в поисках Леси, он, к своему немалому изумлению, приятельницы в зале не обнаружил. Не было ее ни у столов с остатками красной рыбки, не было у ветчины и даже у столика с бокалами шампанского. Вот уж диво дивное!

Но долго искать Лесю Вовик не мог. Жадные орды его коллег по творческому цеху уже штурмовали фуршетные столы. Еще немного, и самому Вовику могло ничего не достаться. И, выкинув любовь из головы, он начал набивать себе желудок. Вовик был уже взрослым мужчиной. Но всю свою сознательную жизнь он выступал под одним-единственным девизом: «Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда!»

Так что Лесино исчезновение волновало его лишь до того момента, как у него из-под носа не увели симпатичный кусок морского угря. А затем мысли Вовика переключились на уплывшую рыбку. И к Лесе больше не возвращались.

В то время как Вовик складывал в себя аппетитные кусочки белого хлеба, покрытые замысловатой закуской, Леся была уже далеко. Едва Растопупко начал пробираться к выходу, она последовала за ним.

Выскочив на улицу, она заметалась. Где-то тут должна была быть Кира на их отмытом и по-прежнему нежно-розовом «гольфике». Но Леся ее не видела. А Растопупко уже садился в свой огромный джип. Садился, и дела ему не было до того, что подруги еще не готовы следить за ним!

— Леся!

Девушка оглянулась и увидела Киру, машущую ей рукой.

— Сюда! Я поставила машину за углом!

Леся поспешила к подруге.

— Места возле этого Дома дружбы не было совершенно, — жаловалась Кира. — Да еще охрана стала гонять. Мол, сегодня стоянка только для приглашенных лиц и прессы. Вот и пришлось отъехать.

Оказалось, что Растопупко поехал домой. Жил он в огромном сталинском доме. Два охранника встали по обе стороны от входной двери подъезда, бдительно глядя по сторонам. А еще два — обследовали сам подъезд. И лишь после этого из машины вышел господин Растопупко и торжественно прошествовал к дому.