Дарья Калинина - Игры любвеобильных фей

Илья Спиридонович сразу же понял всю выгоду от совместной работы с таким человеком. До встречи с Михаилом – дедом тети Маши, Морозову, как промышленнику, не очень-то везло. Он копал наудачу и частенько оставался с носом. Но после заключения договора с Михаилом о совместных правах на все прииски и рудники дела у Морозова резко пошли в гору. Морозов был поистине гениальным манипулятором. Он умел использовать с толком все то, что давала ему судьба. А именно в этом и есть секрет всякого успеха. Теперь Морозову не приходилось понапрасну растрачивать деньги, время и силы на никчемные бедные месторождения. Он копал только там, где точно были богатые залежи золота, а также имелась платина или самоцветные камни. Не всегда находилось именно то, что было предсказано. Случались и проколы, но в девяти случаях из десяти компаньоны натыкались на богатое месторождение и принимались его разрабатывать.

– Трудно сказать, насколько полезен был мой дед Морозову, но тот его ценил необычайно, чуть ли не на руках носил. Но когда мой дед умер, Морозов не захотел верить, что его благополучию пришел конец.

У Михаила была единственная дочь – мать тети Маши, и Морозов взял чужого ребенка к себе в дом вовсе не из чадолюбия. Он и своих-то детей с трудом переносил, что уж говорить про чужого.

– Нет, Морозов сделал это с одной-единственной целью. Он рассчитывал, что, когда девочка вырастет, она сможет быть ему так же полезна, как был полезен в свое время ее отец.

– Но этого не произошло?

– Способностей у моей матери почти никаких не было. А если и были, то очень слабые. Она ими пользовалась лишь для того, чтобы найти в квартире ту или иную забытую вещь. Это у нее получалось неплохо. Стоило ей «прижмуриться», как она видела над тем местом, где лежал забытый предмет, слабенькое сияние. Шла туда и неизменно находила потеряшку.

– А вы?

– Что?

– Вы обладаете даром своих предков?

– Никогда им доселе не пользовалась, – призналась тетя Маша. – Так что вряд ли мне удастся вызвать его к жизни. Слишком стара я уже для таких штук. Как прожила свой век, так и дальше как-нибудь дотяну. Без волшебства.

– А людей лечить пробовали?

– Нет, не доводилось.

– А-а-а… Жаль.

Теперь тетка Настасья выглядела заметно разочарованной. Кажется, идея обзавестись собственным семейным экстрасенсом после размышлений показалась ей не такой уж и дикой. Это раньше таких людей называли ведьмами и колдунами и гнали прочь, а то и сжигали на кострах. Нынче их кличут экстрасенсами. И иметь в числе друзей или родных такого человека становится почетно.

Но тетя Маша, не обращая внимания на тетку Настасью, продолжила свой рассказ:

– Когда в семнадцатом году к Морозову в дом постучался небольшой отряд большевиков с приказом о его аресте, он ни на минуту не усомнился: назад из застенков ему уже не выйти. Но он был хитер и знал, что иной раз бесполезно воевать со всей машиной, но вполне возможно найти взаимопонимание с одним конкретным человеком.

Никому не известно, сколько Морозов заплатил, чтобы откупиться. Он всегда был умелым манипулятором, повелевая умами и сердцами окружающих его людей. Он даже сумел внушить местным жителям, что умеет повелевать шаровыми молниями, испокон веку летающими над Черным лесом.

А уж убедить недалеких и жадных до наживы комиссаров в том, что им куда выгоднее будет отпустить его на все четыре стороны, взяв себе богатый выкуп, было для Морозова не так уж трудно. Хорошо подвешенный язык, дар внушения, умение стоять на своем – и вот Морозов уже вновь свободен!

Сколько он заплатил за себя? Никогда этого уже не узнать.

Известно только, что просил он за себя и еще одного своего ребенка. Нет, просил он вовсе не за своих родных детей или молодую жену, которых мог ожидать более чем печальный конец. Он просил за чужую ему девочку, сироту, дочь его старого компаньона. Вот с этим ребенком, превратившимся в ту пору уже в молодую девушку, Морозов и бежал из города, названного его именем, но в одну ночь ставшего ему чужим и враждебным.

– Нетрудно понять, что Морозов надеялся с помощью моей матери отвоевать себе былое могущество. Он, как и многие в те годы, не верил, что большевики – это надолго. Все думали, что очень скоро царское правительство наведет порядок в стране, и этих наглых нищих выскочек загонят туда, где им самое место, – в Сибирь на каторгу.

И когда это произойдет, Морозов должен был быстро вернуть себе утраченные позиции и нарыть еще больше золота и драгоценных камней, чем ему пришлось отдать большевикам в обмен на свою жизнь и жизнь своей воспитанницы.