Дарья Калинина - 101 способ попасть в рай

— Как ты думаешь, где можно использовать бронированную машину? — спросила у подруги Мариша. — Где нам ее искать?

— Не знаю, — раздраженно ответила Юлька. — И вообще, я есть хочу!

Мариша прислушалась к своему организму и с удивлением обнаружила, что тоже проголодалась просто зверски. Обычно волнение не позволяло ей много есть. Например, в день экзаменов в институте горло у нее сжималось, и кусок пищи буквально застревал в нем. Да что там еда! Ей даже дышать становилось затруднительно. Но, видимо, беготня и долгое пребывание на свежем воздухе сделали свое дело. У Мариши проснулся аппетит.

— Ладно, — согласилась она, оглядываясь по сторонам. — А где бы нам перекусить?

— Вон там! — решительно кивнула Юлька в сторону ближайшей к дому Пети точке общественного питания, оказавшейся на поверку шашлычной, которая в этот хоть и осенний, но теплый и солнечный денек призывно распахнула свои двери.

— Авось не отравимся! — такой приправой пришлось довольствоваться Марише, когда перед ними поставили по порции жесткого мяса.

Других приправ в сомнительной шашлычной не нашлось. Не было даже кетчупа. Пришлось запивать мясо томатным соком. Густой, с солью и перцем, он отлично сходил за соус.

— Одно утешает! — произнесла Мариша, с трудом проглотив очередной кусок мяса. — Мясо такое старое, что разжевать его просто невозможно.

— И почему тебя это утешает? — поинтересовалась у нее Юлька.

— Если мясо такое жесткое, значит, шашлык точно не из собачки, — сказала Мариша. — Вряд ли бродячие собаки доживают до таких преклонных лет, чтобы их мясо и разжевать уж было нельзя.

Юлька содрогнулась. Перед ее мысленным взором встал образ ее таксы. Дорогой маленькой обжоры. Вот бедняжка, оставшись без крова над головой (потому что кто возьмет собаку с отвратительной привычкой жрать все, что в состоянии разжевать ее крохотные, но очень острые зубки), бродит по ночному городу. Вот на нее нападают чужие злые собаки и оставляют ее истерзанной умирать на мостовой. А потом черноусый шашлычник поднимает упитанную собачку и, радостно цокая языком и взвешивая свою находку в руке, гортанно говорит:

— Вах! Какой знатный шашлык получится из эта собака! Во рту таять будет!

Эти мысли заставили Юльку вернуться к присущей ей практичности.

— Мариша, так как с Никой? — решительно повернулась она к Марише.

Та как раз пыталась справиться с очередным куском мяса и едва не умерла, подавившись им.

— К-ха! К-ха-ха!

Только этот кашель и слышался в течение добрых пяти минут.

— А что такое? — спросила Мариша, наконец перестав кашлять и выпив целый стакан сока. — Что с ней?

— Ты ее возьмешь себе, если меня все же арестуют?

— Да с чего тебя арестуют? — возмутилась Мариша, чувствуя, что дело поимки убийцы Володи становится для нее все более и более актуальным.

— Но если?

— Не выдумывай!

— Нет, ты мне пообещай, что позаботишься о Нике!

— У тебя есть более близкие наследники!

— Кто? — искренне удивилась Юлька и даже замолчала на время.

— Муж, — произнесла Мариша.

— Бывший! — отмахнулась Юлька. — Он не в счет.

— Родители!

— Мама ни за что в жизни не согласится взять к себе Нику, — сказала Юлька. — Она ее только летом берет. А в городскую квартиру нет. У нее же мебель.

Мариша даже покраснела от злости. Была она в квартире чрезвычайно аккуратной, но, увы, очень прижимистой Юлькиной мамы. И видела она там эту мебель. Сплошное ДСП, в лучшем случае прикрытое шпоном ясеня или бука. Что там беречь! Однако про маменькину мебель из ДСП Юлька тревожилась, а вот о ее итальянской гостиной из натуральной итальянской же вишни и думать забыла!

— У меня тоже мебель! — скрипнув зубами, сказала она Юльке. — Но я, так и быть, возьму к себе твою Нику. Но ты пообещай, что если со мной что-то случится, то ты возьмешь к себе Смайла!

— Что? — удивилась Юлька. — Зачем мне твой муж?

— А зачем мне твоя собака? — парировала Мариша.

Некоторое время подруги молчали, обдумывая каждая свои мысли.

— Ладно, — наконец согласилась Юлька. — Думаю, я сумею уговорить маму, чтобы она взяла к себе на время твоего Смайла.

Мариша, которая как раз в эту минуту тоже подумала, что, пожалуй, у нее найдется в рукаве пара козырей, чтобы уговорить свою собственную маму сделать то же самое с Никой, изрядно повеселела. И обед подруги закончили в самом благостном расположении духа, чувствуя, что сделали для своих близких все, что было в их силах. Но лирическое настроение пропало у них само собой, когда они, потягивая свой сок, вдруг увидели стремительно выбегающего из подъезда Петю.