Дарья Калинина - Гусары денег не берут

Майор выглядел почти счастливым. Подруги так расчувствовались от его слов (их так редко хвалили), что предложили:

— А давайте представим дело так, словно это вы провернули всю работу?

— И нас спасли!

Тут майор растрогался почти до слез. И долго тряс подругам руки, объясняя им, какие они героини.

— Этот подонок похитил не меньше восьми девушек, — говорил он подругам. — Знакомился, привозил в этот дом и стриг.

— А потом?

— Потом отвозил на то же место, где подобрал. Стриженых.

Кира с Лесей изумленно переглянулись. Так с девушками ничего ужасного не случилось? Их всего лишь подстригли? Нет, конечно, и это ужасно. Стрижка против воли, такое никому не пожелаешь.

— Но они живы? Эти девушки?

— Те, которые написали заявления, да.

— Заявления?

Подруги уже решительно ничего не понимали.

— Если есть заявление, то почему вы так долго ждали?

— Почему не арестовали его раньше? Ведь он совсем чокнутый? Где это видано, чтобы женщин насильно стригли? Это же против всяких правил! Должен же существовать закон, который запрещает это делать!

Леся была возмущена. Но майор лишь развел руками:

— Не так-то просто было его вычислить. Свои жертвы он привозил сюда ночью. И точно так же увозил их обратно. Они не видели дороги, по которой их везли. И были слишком ошеломлены, чтобы вообще запомнить детали.

— Но с нами он попал впросак, — удовлетворенно произнесла Кира. — Мы-то уж не растерялись!

И в этот момент раздался громкий крик. Он доносился из подвала. Следом оттуда появился младший лейтенант с перекошенным лицом, на котором читалось откровенное изумление.

— Идите сюда! — поманил он майора. — Мы кое-что нашли.

— Страшное? — пискнула Леся.

— Скорее, занятное.

Разумеется, подруги пошли за ним. И, войдя в комнату, где, как ранее уверял Евгений, хранилась его коллекция, они замерли словно заколдованные.

— Сколько же их тут побывало! — прошептал майор, бледнея на глазах. — Тут волос явно больше, чем можно было настричь с восьми жертв. Боже мой! Этот тип еще опасней, чем мы думали. Это просто какой-то маньяк-парикмахер!

— Неужели остальных девушек он убил?

Подруги затрепетали. И было от чего. Вся противоположная от двери стена комнаты была украшена остриженными женскими волосами. Они были расположены очень живописно. И напоминали картину какого-то совершенно безумного авангардиста. Тут были волосы длинные и короткие, вьющиеся, как у мулаток, и прямые гладкие. Были рыжие, каштановые и русые. Были крашеные и натуральные. Был даже один пучок синего цвета.

— Мальвину, что ли, побрил? — прошептала Кира, не в силах отвести глаз от этого пучка.

Кроме того, тут были изделия из волос. Плетеные сумочки, пояса, салфеточки и даже один коврик. В мастерстве Евгению, если, конечно, это он сам все сплел, отказать было нельзя. Он украсил волосами своих жертв многие предметы обихода. Все они находились тут, среди экспонатов коллекции. Была и восьмиугольная звезда-брелок, которую подруги видели у Евгения в первый свой визит в его дом. Только теперь до них дошло, что яркие нити на лучах звезды были вовсе не нитками, а волосами его жертв.

— И куда он подевал всех обладательниц этих волос? — пробормотал майор. — Восемь девушек, мы знаем, он отпустил. Они написали заявления. А вот где остальные жертвы?

Подруги похолодели. Господи, какой ужасный конец был уготован им обеим! Их чудесные, тщательно отращенные локоны могли пополнить коллекцию этого психа. А сами они? И пока Леся трепетала и готовилась упасть в обморок, Кира что-то прикидывала, оглядываясь по сторонам и сосредоточенно шевеля губами. И наконец деловито сказала:

— По крайней мере теперь понятно, почему он запал на нас обеих. И настаивал на том, чтобы мы обе приехали к нему в гости, в приготовленную нам западню.

— Почему? — одними губами прошептала Леся.

— А ты не видишь? Тут нет рыжих вьющихся волос. И нет коротких светлых. Мы с тобой, вернее, наши волосы были пробелом в его коллекции!

Когда подруги поднялись наверх, Леся с ненавистью глянула на «коллекционера». Подонок! Не для него она столько времени провела в салонах красоты, жарясь под феном, изнывая в неудобных креслах и скучая над журнальчиками, пока ей красили, завивали, стригли и укладывали ее драгоценные волосики. Вот мужики, привыкли на все готовенькое! Нет, чтобы самим себе на голове что-то приличное отрастить. А потом бы уж и стриглись сколько влезет!

— Слушай, гад, — сжимая кулаки и едва сдерживаясь, чтобы не врезать негодяю, произнес майор, который явно не испытывал к задержанному маньяку светлых чувств.