Дарья Калинина - Гусары денег не берут

Новости были интересными. Но подруги пока не знали, чем они им помогут.

— И такой образ жизни он ведет постоянно! Лично я работаю в этом месте второй год. И второй год он водит к себе девиц. Каждый день разных. — И, помолчав, консьержка закончила свою мысль: — В общем, он такой потаскун, что просто в голове не укладывается. Но вот что я вам скажу, последнее время я с ним одну и ту же девушку вижу.

— Он остепенился?

— Другие тоже ходят, но с этой я его видела пять или шесть раз уже.

— Так это же немного.

— Для обычного человека, да, — кивнула головой консьержка. — Но для вашего мужчины это настоящий рекорд. Ни одна девушка до сих пор не задерживалась даже на три раза. Что уж там говорить про шесть свиданий! Вот сколько времени он провел с каждой из ваших сестер?

Кира уже успела забыть, что наврала про своих беременных сестер и о том, что сама на сносях. Поэтому она удивленно воззрилась на консьержку. Но та истолковала ее взгляд по-своему.

— Вот видите! — с торжеством воскликнула она. — И с вами он проводил по одному разу, от силы два.

— Ну, в общем, так и было, — промямлила Кира.

— Идите отсюда, девушки, и забудьте вы про него, — решительно заключила консьержка. — Ну что за пример он покажет вашим детям? Сплошной блуд!

Может быть, в какой-то степени совет был и неплох. Но подругам он решительно не подходил. Они стремились пообщаться с мерзавцем. В конце концов сердце консьержки смягчилось.

— Ладно уж, — вздохнула она. — Проходите! Пусть даже скандал получится, я тоже молчать не стану. А если уволят, так и плевать. Я все равно уходить собиралась. Платят копейки, а насмотрелась я тут всякой непотребщины на десять лет вперед. Думаете, один ваш такой? Соседи его еще похлеще себя ведут. Двух, а то и трех баб к себе в квартиры тащат! В семнадцатой квартире как раз живет. А вам в восемнадцатую.

Подруги рванули в дом, а консьержка недовольно покачала им вслед головой:

— И чего только нам, женщинам, приходится выносить от этих скотов.

После этого она придвинула к себе любовный роман, который читала до прихода подруг. И погрузилась в перипетии жизни главной героини, которой тоже пришлось вдоволь настрадаться от мужчин, которые толпами преследовали ее, добиваясь взаимности, которой она этим грубым животным дать не могла, да и не хотела.

А тем временем подруги поднялись по лестнице и позвонили в дверь с выбитыми на ней двумя цифрами — единицей и восьмеркой. Не успели они постучать, как из квартиры напротив донесся чей-то жуткий вопль.

— Кира! — шарахнулась Леся в угол. — Что это?

— Не знаю!

Вопль повторился. Кричал мужчина.

— Его там убивают?

— Не знаю.

Снова вопль.

— Кира, надо посмотреть!

— Не уверена.

Леся вспыхнула:

— Что ты заладила: не уверена, не знаю! Выйди из образа отвергнутой, страдающей и ненавидящей всех мужчин стервы! Надо пойти и помочь человеку! Сил нет слышать, как он надрывается!

Слова подруги усовестили Киру. Она кивнула и позвонила в дверь квартиры, откуда доносились эти вопли. Крики стихли и послышались чьи-то недовольные голоса. Потом дверь открылась, и подруги с удивлением увидели прямо перед собой высокого светловолосого мужчину лет тридцати — тридцати пяти. Мужчина стоял с плеткой и сердито смотрел на подруг. Плетка составляла его единственный наряд. Больше на мужчине не было ничего. Ни брюк, ни шортов, ни даже фигового или, на самый крайний случай, лаврового листика.

— Ну?

— У вас все в порядке? — пролепетала Леся, не в силах оторвать глаз от мужчины.

— В полном!

— Но тут кричали, и мы…

— Хотите присоединиться?

Мужчина выразительно встряхнул плетку, энергично подвигал бедрами и весело блеснул зубами:

— Хотите?

— Нет, нет, — Леся поспешно сделала назад два шажка. — Извините, если помешали.

Дверь захлопнулась, и ошеломленные подруги остались на площадке.

— Ты это видела? — шепотом спросила Леся у подруги.

— Угу! Просто нет слов! Он нам что предлагал? То самое, о чем я подумала?

— Да.

— Вот прямо так и предлагал?

— Да, да!

— Что ты на меня кричишь? Нас чуть не изнасиловала группа извращенцев! А все твоя доброта! По кривой дорожке идешь, вот что я тебе скажу!

— Ой, и не говори! — раскаялась Леся. — Никогда больше не стану так делать. Орут — и пусть орут! А то в следующий раз в самом деле меня же еще и плеткой отходят. Из самых лучших побуждений.

И подруги принялись звонить в дверь восемнадцатой квартиры, время от времени вздрагивая от криков, которые снова доносились из-за соседней двери.