Дарья Калинина - Гусары денег не берут

— Чем придуриваться, иди лучше сюда! — позвала подругу Леся.

Собака к этому времени уже потрусила по своим делам, не интересуясь больше случайно встретившимися ей на пути девушками. И Кира без опаски подошла к Лесе.

— Видишь?

Кира посмотрела в ту сторону, куда указывала Леся. В земле была дыра. И дыра эта была достаточно широкой и к тому же уходила под забор.

— Ты думаешь о том же, о чем и я?

— Если ты насчет того, что этот собачий лаз ведет в поселок, то да.

— Полезем?

Кира с сомнением оглядела себя. В преддверии свидания с Валерой она надела свой самый любимый сарафан. Он был из трикотажа отличного качества, белоснежный и с сильно пышной юбкой. Даже не сарафан, а платье на тонюсеньких бретельках. На сильно загоревшей за это лето Кире платье выглядело просто потрясающе.

После соприкосновения с травой на нем образовались некоторые зеленоватые разводы, но их еще можно было замаскировать тяжелой шалью из набивного шелка, а потом дома отстирать в «Ванише». А вот представить себе, во что превратится ее замечательное платье-сарафан после собачьего лаза, Кире даже не хотелось.

Леся тоже пребывала в сомнениях. Ее изумительную розовую шифоновую кофточку, легкую и воздушную, зацепить и порвать тут — пара пустяков. И узкая темно-розовая юбка тоже не позволяла вольно двигаться.

Оглядев себя и подругу, Леся пришла к выводу:

— Придется раздеться.

— Как?

— Догола! Да не бойся ты, тепло на улице. Не замерзнем.

— А вдруг с другой стороны находятся люди?

— И ты думаешь, что они все это время спокойно наблюдали, как собака сначала портит их газон, прорывая себе лаз на свободу, а потом так же спокойно отпустили ее бродить по пригороду с риском, что она попадет под машину или ее украдут?

Кира так не думала.

— Никого там нет! Раздевайся!

Подруги разделись до трусиков, аккуратно свернули одежду таким образом, чтобы она не испачкалась по крайней мере снаружи, и полезли в собачий лаз. Похоже, собака пользовалась им уже не раз, потому что он был достаточно широким. Девушки даже не оцарапались. Да и земля тут была — сплошной песок, поэтому сильно перепачкаться подругам тоже не удалось. Так, немножко волосы пылью припорошило, да Кира умудрилась зацепиться своими крохотными шелковыми трусиками за какой-то корень. И в результате осталась совсем без нижнего белья.

Лезла она первой и потому первой высунула голову на поверхность. Повертев ею из стороны в сторону, она поняла, что вылезла на клумбе с какими-то невысокими цветами. И тут же наткнулась на изумленный взгляд круглых детских глаз. Это был мальчик лет пяти или шести, который занимался тем, что сдирал с репейников головки и осторожно прикреплял их к своей курточке, выполняя диковинный узор. При виде появившейся среди цветов Кириной головы, мальчик разинул рот и уставился на нее во все глаза.

— Ты что тут делаешь? — дружелюбно поинтересовалась у него Кира.

— Тетя, а вы там чего на клумбе? — заинтересовался ребенок. — Растете, да? Мне мамка рассказывала. Я знаю.

Кира растерялась. Но выяснять было некогда. Снизу ее подталкивала нетерпеливая Леся. Поэтому Кира цыкнула на мальчишку:

— Что за вопросы? Чего ты тут забыл? Не знаешь, что все люди на грядках растут? Мама тебе говорила? Говорила? Ты ей поверил? Ну и молодец! А теперь марш отсюда!

Услышав приказ, мальчик радостно вздрогнул и кинулся бежать, должно быть, к своей матери. Во всяком случае, на бегу он кричал так:

— Мама! Мама! А я видел, как на нашей клумбе тетенька выросла! Скажи, а на клумбах только тетеньки растут? А мальчики, что, только в капусте, да? Мама, а она совсем взрослая! Я тоже хочу! Мама, а зачем ты меня слишком рано сорвала?

— Что тут произошло? — чихнув, спросила Леся, выбираясь из-под земли следом за Кирой. — Что этот мальчишка развопился? Он тебя что, видел?

— Видел.

— Поздравляю! — критически оглядев голую подругу, заявила Леся.

Стояли они в этот момент в центре большого, но запущенного цветника, полного разноцветных ромашек. Собака, не будь дура, прокопала себе лаз в том месте, где земля была помягче.

— С чем ты меня поздравляешь?

— Ты только что подготовила пациента для какого-нибудь будущего психотерапевта. Лет этак через десять-пятнадцать у парнишки начнутся проблемы с личной жизнью. А корень зла — в тебе.

— Почему это во мне?

— Представляешь, сколько с ним придется мучиться его психоаналитику, чтобы мальчишка вспомнил этот вечер и тебя, голую, вылезающую из клумбы с ромашками.