Дарья Калинина - Ноль в поисках палочки

— Проходите, — пригласила Рузан Акоповна подруг. — Будем пить вечерний чай. Не знаю, врачи говорят, что чай — это утренний напиток, тонизирует организм. И вечером пить его вредно. Но я привыкла. И пью в любое время.

Мать Левона подругам понравилась. Она была высокой, но, пожалуй, скорее, худой, чем стройной. Но тем не менее ей удалось в отличие от многих своих соплеменниц сохранить свою красоту и в зрелом возрасте. Рузан не напоминала ведьму, как многие худые пожилые армянки, и при этом она не оплыла и не утеряла женственности. Усадив подруг на диванчик, обтянутый плюшем, она разлила всем чай в хрупкие фарфоровые чашечки, украшенные позолотой и незабудками, и первой пригубила напиток. Подруги последовали ее примеру и не пожалели. Чай был восхитительный. В меру ароматный и в меру терпкий.

— Ах да! — спохватилась Мариша и протянула Рузан Акоповне издание, которое они только что приобрели в Доме книги. — Это я хотела передать Левону.

Рузан Акоповна с некоторым недоумением оглядела книгу, но все же положила ее на столик возле себя.

— Мы все очень волнуемся из-за Левона, — сказала Мариша. — Он исчез так внезапно.

— Внезапно? — удивилась мать Левона. — А мне ваш директор сказал, что Левон даже написал заявление о предоставлении ему отпуска за свой счет.

— Ну да! — быстро поправилась Мариша. — Конечно. Отпуск-то он попросил. Но все равно так неожиданно. Он никому не говорил о том, что собирается куда-то ехать. Он…

И тут Мариша живописно покраснела, опустила глазки и проворковала:

— Он даже мне ничего не сказал.

Рузан Акоповна кинула на девушку проницательный взгляд и неожиданно расцвела.

— Милая моя девочка! — воскликнула она. — Так это с тобой Левон в последнее время проводил столько времени!

— Ну да, — подтвердила Мариша, не зная, что еще сказать. — Со мной. Только со мной время и проводил. А как же?

— Какое счастье! — возликовала Рузан Акоповна. — А я так беспокоилась. И почему он мне ничего не сказал? Разве я стала бы препятствовать вашему счастью? Да ни за что в жизни! А я-то боялась, что он проводит время с этой отвратительной женщиной, которая ему вполне в матери годится!

И на лице Рузан Акоповны появилось выражение брезгливости.

— С какой еще женщиной? — насторожилась Мариша, которая до сего момента была твердо уверена, что ориентация Левона никак не предполагала в его жизни тесного общения с женщинами.

— Ах, дорогая моя девочка, не обращай внимания на мои слова! — воскликнула Рузан Акоповна. — Вырвалось! Да, в конце концов, это были только мои предположения. И, к счастью, они не оправдались.

— Но все же? — настойчиво спросила Мариша, умело изображая ревнивую невесту. — О какой женщине вы говорили? У Левона была еще женщина, кроме меня?

— Ну, если ты так хочешь услышать мои глупые подозрения, то пожалуйста, — сказала Рузан Акоповна. — Ты ведь, наверное, знаешь, что у Левона был учитель пения, благодаря которому Левон сумел развить свой талант.

— Да, Карен Мурзанян, — кивнула Мариша. — Я про него знаю. Но при чем тут женщина? Или… Или она как-то связана с Кареном Георгиевичем?

— Именно, — произнесла Рузан Акоповна. — Именно так и было. У Карена Георгиевича, мир праху его, была жена — отвратительное существо.

— В самом деле? — спросила Мариша. — А почему она была отвратительна? Уродина?

— Если только морально, — с раздражением произнесла мать Левона. — Внешне она была словно ангел. Я виделась с ней несколько раз еще до того, как мое сердце почуяло дурное. Но Левон рассказывал мне про нее такое! Представьте себе только, она опозорила свое доброе имя, опозорила имя своего мужа и всей его семьи. Она имела любовника.

— Какой ужас! — притворно охнула Мариша.

— Да, да! У нее была связь с циркачом! То ли с клоуном, то ли с жонглером! Но это не меняет дела. Жена известного и талантливого оперного певца и какой-то циркач! Боже мой! Я была в шоке! Но в еще большем шоке я была, когда стала подозревать, что эта гарпия в обличье женщины польстилась на моего невинного мальчика.

— На Левона?! — ахнула Мариша. — А вы не ошибаетесь?

Рузан Акоповна кивнула.

— А ведь она была старше его больше чем на десять лет! — заявила она таким тоном, словно разница в десять лет могла служить непреодолимым барьером зарождающимся любовным отношениям между двумя людьми. — Не знаю даже, на сколько именно больше. Конечно, я была в ужасе, когда это подозрение впервые посетило меня.

— Но как же вы догадались? — не выдержала Инна.