Дарья Калинина - Селедка под норковой шубой

— Правда? — обрадовалась Мариша. — Что же ты молчала? Пошли по тропинке.

И они пошли по узкой тропинке, выложенной грубыми кусками известняка. Тропинка привела их к небольшому домику с темными окнами. Инна, которая к этому времени уже сумела отжать свои шорты, майку и волосы, предложила постучаться.

— И что ты там спросишь? — поинтересовалась у нее Мариша. — Если эти парни тут, то и без вопросов все станет ясно. А если их нет, то вряд ли жители этого домика только и занимаются тем, что отслеживают, кто ходит по ночами мимо их жилища.

— Тогда пошли дальше.

— Нет, — отказалась Мариша. — Собак тут нет. Так что…

И, подняв с земли горсть камешков, она швырнула их по очереди в каждое из трех окошек. С последним камешком она явно перестаралась, потому что стекло издало предсмертный звон и в нем образовалась неровная дыра.

— Ой! — испугалась Мариша. — Пригнись.

Совет был как нельзя кстати. Потому что из домика появился старик в ночной рубахе и принялся орать по-гречески что-то совершенно жуткое. Следом за дедком появилась бабка и три их здоровенных отпрыска с кулаками словно молоты.

— Бежим! — пискнула Мариша. — Наших парней тут точно нет. Я чувствую.

— А я чувствую, что нам сейчас надают по шее, — буркнула Инна, и подруги задали стрекача.

Их увидели, и следом понеслись проклятия деда с бабкой и трое их великовозрастных горилл. Подруги старались изо всех сил. Но парни обладали существенным преимуществом в длине ног и к тому же хорошо знали местность. Сколько подруги ни сворачивали, сзади неизменно слышался тяжелый топот нагоняющей их расправы. Наконец Мариша увидела заросли какого-то кустарника, росшего сразу за поворотом, и, недолго думая, нырнула в него, затащив следом Инну.

Трое преследователей промчались мимо, а подруги, выбравшись из кустов, двинулись обратно. Свернули мимо какого-то домика и неожиданно оказались на мощеной улице с каменными домами, барами и магазинами. Подруги бодрой рысью промчались по этой улице, чувствуя, как одежда сохнет на них буквально на ходу. Но тут сзади снова послышался знакомый топот трех пар ног.

— Они нас сейчас догонят! — простонала Инна. — Прятаться тут негде. А бежать больше сил нет.

Но впереди неожиданно замаячил темный проулок, и подруги свернули туда.

— Ой! — пискнула Инна. — Тут какая-то машина стоит.

Но больше ей ничего не удалось договорить. В тот же момент их схватили за руки и запихнули куда-то, что пахло старым машинным сиденьем, бензином и разогретым мотором.

— Попались, птички, — раздался у них над ухом знакомый голос.

Подруги разлепили глаза и увидели над собой ухмыляющуюся физиономию Вадика. Мариша, чья прическа после морского купания приобрела вид шлема древнего воина и вдобавок падала на лицо длинными прядями, не особенно боялась за то, что ее сразу же опознают. Но это пока. А что будет потом?

— Моя не понимать! — на ломаном немецком сообщила Инна Петру и Вадику.

— Смотри-ка! — восхитился Петр. — Иностранки попались. Развлечемся, а, Вадька?

— Одни развлечения у тебя на уме! — сердито ответил ему Вадик. — О деле бы подумал. Ну куда нам сейчас бабы? Только мешать будут.

— А что? — обиделся Петр. — На корабле нельзя было, и тут тоже, что ли, нельзя? Смотри, девчонки сами к нам в руки попались. Ты как хочешь, а я уж душу с ними отведу. За все дни воздержания на бедняжках отыграюсь. Люблю иностранок. Ничего не могу с собой поделать. Слышь, Вадик, что самое прикольное, ты их трахаешь, а они что-то по-своему лопочут. Не поймешь ни хрена, а приятно. Ну эти-то у меня до утра стонать будут. Особенно вот эта. Грудастая.

И он ткнул пальцем Маришу в ляжку. Единственное, чего на свете боялась Мариша, это щекотки. От такой неожиданно доставшейся ей мужской ласки нога у нее непроизвольно дернулась, и Петр согнулся пополам от удара в солнечное сплетение.

— Ох, и штучка! — простонал он, отдышавшись. — Горячая. Люблю таких пуще жизни.

И он ущипнул Маришу за бок, предусмотрительно держа в пределах видимости ее руки и ноги. На этот раз Мариша была готова и в самом деле начала болтать по-немецки, глупо хихикая при этом и показывая за окно, жестами изображая своих преследователей. Инна в забавах подруги не участвовала, ее мучил вопрос, узнали их Петр с Вадиком или нет. С одной стороны, виделись они мельком и к тому же сейчас в машине был полумрак. Но с другой… Про другую сторону этого вопроса, учитывая уже имеющийся в деле труп Михаила, Инне чего-то думать не хотелось.