Дарья Калинина - Селедка под норковой шубой

— И ты не помнишь, есть там ставка, по которой бы кто-то из участников получал крупный выигрыш в том случае, если бы свадьба расстроилась из-за смерти самого жениха?

Судя по продолжительному молчанию, Николай обдумывал ситуацию, в которую попал.

— Я вам больше ничего не скажу, — наконец заявил он.

— И очень напрасно, — сказала Инна. — Ты сам проговорился, что дома у тебя хранится оригинал списка участников твоего тотализатора. Милиции не составит труда его найти. И если этим человеком окажешься ты…

— Нет, нет, не я! — закричал Николай. — Не я, клянусь!

— А кто? — спросила Мариша.

— Бог его знает! — ответил Николай.

— Не ври! — сурово сказала Мариша. — Ты составлял списки и не стал бы вносить туда совершенно постороннего человека. Что-то ты о нем должен был знать.

— Ну если хотите знать, то это Алла и была! — сказал Николай. — Мы тогда еще посмеялись такой мрачной шутке.

— Зря смеялись, — сказала Мариша. — Теперь все деньги достанутся Алле.

— Да не нужны ей эти копейки! — воскликнул Николай. — Она в день имеет больше чистого дохода, чем весь выигрыш от этого тотализатора.

— Так ты, Николай, поехал в круиз вовсе не из желания побыть со своим другом Михаилом, а чтобы проверить, как будут соблюдаться правила игры? — догадалась Инна. — Чтобы все было честно.

В коридоре послышались голоса старшего помощника капитана и самого капитана. Встреча с ними не входила в планы подруг. Поэтому они тут же исчезли.

— Что ж, пришло время побеседовать и с этой уважаемой женщиной, — сказала Мариша. — Владелицей крупной фирмы, которая не гнушается играть в служебный тотализатор вместе со своими подчиненными и прогнозировать смерть собственного мужа.

— Думаешь, пора? — робко мечтая о завтраке, спросила Инна.

— Пора, — решительно кивнула Мариша. — А то я чувствую, что Николай сейчас вовсю облегчает свою совесть перед капитаном. И тот в конце концов примет мудрое решение побеседовать с госпожой Ферзевой и поинтересоваться, где она была вчера вечером и не пила ли «Бордо» вместе со своим мужем. Ну и всякое такое. А нам нужно поговорить с Аллой первыми.

И подруги припустили в сторону каюты Аллы Ферзевой. Марк еще наслаждался морским моционом, и дверь им открыла сама Алла. В этот утренний час она выглядела на все свои сорок, хотя кремы и косметические подтяжки делали ее гораздо моложе. Но вот выражение глаз омолодить было невозможно. А оно у Аллы было усталым.

— Чему обязана? — свысока спросила она у подруг.

— Мы слышали, что вы поставили крупную сумму денег на то, что ваш муж не сумеет жениться на своей невесте, поскольку его убьют, — выпалила Мариша.

Алла, не потеряв самообладания, картинно выгнула бровь и сказала:

— Да, и что с того? Все наши друзья и все сотрудники знали, как мне надоел этот прилипший банный лист. Ничего, кроме досады и раздражения, он во мне не вызывал. Болтался по фирме, требовал денег, а сам их зарабатывать не умел и не желал.

— Он вас просто раздражал до тех пор, пока не пожелал получить кусок от пирога, который ему не принадлежал, — сказала Инна. — Тогда вы, как всякий человек со здоровой психикой, должны были здорово на него разозлиться. И не просто разозлиться, а принять меры к тому, чтобы избавить себя от новой проблемы.

— Милочка, что я должна, а что нет, я как-нибудь решу без посторонней помощи, — промолвила Алла. — Я ни капли не волновалась из-за глупых притязаний моего мужа. Впрочем, он и вообще был не большого ума. Единственное, что у него хорошо получалось — это очаровывать женщин. Когда-то и я попалась на его ухаживания и соловьиные трели. Да и любовником, надо признаться, он был отличным. Но этим его достоинства для меня и ограничивались. Никакого вреда он мне принести не мог. Потому что был, пардон, дурак.

— Ну да! — хмыкнула Инна. — Дурак! Но для защиты вы наняли двух телохранителей. А чтобы защитить свои имущественные права, вам пришлось нанять целую свору адвокатов. Это ведь тоже денег стоит. Конечно, ваш муж, с которым вы уже не жили, и те траты, которые вы из-за него несли, должны были вас сильно раздражать.

Алла лишь хмыкнула.

— Конечно, раздражали, но не настолько, чтобы при всех поставить деньги на смерть Михаила, потом сесть на тот же корабль, на котором он собирался плыть к своей очередной бедняжке, и прикончить его по пути в открытом море. Я же еще не сошла с ума. И к тому же вино, которым отравили Михаила, было не из моей каюты. А из каюты этого идиота Николая, который и устроил весь этот бездарный тотализатор.